– Руки прочь! – усмехнулась она и ушла. В кафе уже собралась дюжина завсегдатаев; к 6.15 здесь будет толпа.
Попивая кофе, Джейк перечитал сообщение на первой странице и не узнал ничего нового. Репортер Дамас Ли звонил им накануне под вечер, надеясь получить комментарий, но Порсия ничего ему не сказала. «Мистер Брайгенс в суде», – отчеканила она.
– Твоего имени здесь нет, – заметила Джейку Делл. – Проверено.
– Черт! Мне нужна реклама! – Джейк сложил газету и отдал ее Биллу Уэсту, мастеру с обувной фабрики, занявшему свое обычное место. Они пять минут обсуждали погоду, дожидаясь, пока подадут завтрак. Когда Делл принесла еду, Джейк спросил ее, почему она так долго шла.
– Повариха ленится. Хочешь ее пожурить?
Повариха была толстой скандалисткой, быстро выходившей из себя и в гневе швырявшейся лопатками. По этой причине ее прятали от посетителей.
Пока Джейк вытрясал из бутылочки соус «Табаско», Уэст произнес:
– Вчера я чуть не поссорился из-за тебя. Тут один сказал, что слышал, будто ты хвастался, что к восемнадцати годам выпустишь этого парня на свободу.
– Ты надавал ему по шее?
– Нет, он крупнее меня.
– И глупее.
– Вот и я ему говорю: «Глупец!» Во-первых, говорю, Джейк не болтает почем зря, а во-вторых, ты бы не стал обманывать систему ради убийцы полицейского.
– Ну, спасибо.
– А что, стал бы?
Джейк намазал ломтик белого хлеба клубничным джемом и откусил большой кусок. Прожевав, он ответил:
– Нет. Я все еще стараюсь избавиться от этого дела.
– Ты часто это повторяешь, Джейк, – заметил Билл. – Но дело все еще твое, ведь так?
– К сожалению, да.
Крановщик Вэнс подошел к их столику, остановился и уставился на адвоката. Указав на него пальцем, он громко сказал:
– Щенку поджарят задницу, Джейк, как бы ты ни крутился.