В этой стране есть осень.
Галерея врастает в обширное мраморное пространство с двумя рядами квадратных колонн и неким подобием алтаря. Там меня ждут очередные смертники. Притормаживаю время, смещаюсь под прикрытие ближайшей колонны и начинаю отстреливать ушлёпков. Все они двигаются медленно, но и я ускоряюсь, чтобы не подставиться под огонь. Первого укладываю выстрелом в спину, затем падаю на колено и выпускаю две пули по ногам бегущих охранников. Ноги подкашиваются, рябята плавно оседают на мрамор. Добиваю в головы.
Раздаётся тихий хлопок, но я уже за колонной.
Огибаю укрытие.
Укладываю на пол ещё одного упыря, водящего пушкой из стороны в сторону. Разворачиваюсь к скрытой в глубине зала двери, из которой выдвигается свежий легионер. Грудь, голова.
Осталось семь патронов.
Перемещаюсь ко второму ряду колонн и оказываюсь за спиной легионера с дробовиком. Приставляю глушитель к затылку слоупока, и башня несчастного разлетается, словно перезревший арбуз. Пара капель попадает мне на куртку.
Шаг в сторону.
Выстрел в колено бородачу с хвостиком. Закрепляю успех контрольным в глаз. Разворачиваюсь на три часа, прикладываю глушитель к подбородку лысого мужичка и вышибаю ему мозги через макушку.
Отступаю под прикрытие колонны.
Восстанавливаю хронопоток.
Удивительно, но после учинённой бойни я не испытываю привычного недомогания. То ли средоточие развивается, то ли я научился грамотно расходовать ману. А может, я продвигаюсь к следующему рангу? Надо полистать учебники…
Три патрона.
Чего стесняться?
Извлекаю магазин, швыряю на пол, вставляю запасной. Прислушиваюсь к гробовой тишине вокруг. Никто не дышит, не ходит, не хрипит, не булькает.
Выдвигаюсь из-за колонны.
Помещение, в котором я нахожусь, смахивает на молельный зал. Колонны украшены сверху уже знакомыми канделябрами. С потолка свисает хрустальная люстра-конус. К алтарю ведут три ступени. Я вижу некое подобие алькова с портретом неизвестного человека. Этот тип носит чёрную шляпу-цилиндр, длинное пальто, клетчатые брюки и до блеска начищенные штиблеты. В руке — трость. Портрет оборудован подсветкой и укрыт стеклом. Весь альков уставлен горящими свечами-шайбами. Тут же — искусно скомпонованные цветочные композиции…
Неужели Основатель?
Додумать мысль я не успеваю.
Вдалеке слышатся голоса. Я не сразу дорубаю, что угроза исходит со стороны галереи. Человеческие фигурки, быстро приближающиеся к залу. Думаю, парни спустились со второго этажа и обнаружили трупы своих товарищей в холле.