— Если выполнение оной будет в моих силах, леди Алекто.
— Я хочу послушать одного… менестреля.
— Какого?
— Старого Тоба. Ее величество сказала, что он играл, когда она еще была маленькой девочкой, и я бы желала его навестить. Он живет в столице.
— Где-то поблизости? Нам лучше не отделяться надолго от остальных, — забеспокоилась фрейлина, глянув туда, где мелькали богатые одежды, и слышались голоса.
Алекто прикусила губу. Она понятия не имела, где искать Старого Тоба, но если признаться в этом леди Рутвель, та наверняка откажется искать музыканта.
Вывески, — осенило ее. Если у представителей каждого рода занятий есть вывеска с обозначением, то и у музыкантов должны быть.
— Вывески со струнами вот там, — словно прочитав ее мысли, махнула рукой леди Рутвель. — Но вы уверены, что хотите послушать именно его? В замке собралось столько менестрелей, искусство игры которых наверняка немногим уступает умению этого музыканта.
— Да, уверена, — Алекто закинула в рот остатки вафли и отряхнула подол от снега. — Мне нужен именно он.
— Что ж, тогда не будем терять время.
Рядом, словно подведя черту, раздался стук топора, отсекшего нугу от общего бруска размером с овечью голову.
— Куда вы? — осведомилась леди Элейн, которая вместе с леди Томасиной покупала эту сладость.
— Познать других радостей столицы, — любезно ответила ей леди Рутвель с легким поклоном, и они с Алекто двинулись к цели.
ГЛАВА 16
Дом старого Тоба оказался куда более скромным, чем у ювелира. И лишь потертое изображение трех волчьих гончих на стене сообщало посетителям, что внутри обитает приближенный ко двору.
Дорогу им указал спрошенный по дороге банщик. Алекто посмотрела на вывеску со струнами, более старомодную, чем те, что были у его собратьев-музыкантов, и нерешительно приблизилась ко входу.
— Что ж, будем надеяться, он не откажется исполнить пару-тройку вирелэ, — слегка натянуто улыбнулась леди Рутвель.
— Дома ли он? — Алекто окинула взглядом фасад, за которым не различалось ни звука, ни шевеления.
— Если он, как вы говорите, звался Старым Тобом, еще когда ее величество была маленькой девочкой, то сейчас он должен быть слишком дряхл, чтобы выходить. Он либо у себя, либо где-то неподалеку. Ну же, идемте, — ободрила фрейлина.
Благодарно кивнув, Алекто постучала в ставень. Довольно долго никто не откликался, и в тот момент, когда она хотела постучать еще раз, ставень распахнулся, и на нее уставилась женщина средних лет в кале и с бесцветным лицом с крупными некрасивыми чертами.