- Скажи маме, пусть бросит щепотку в кружку тёплой воды. Туда же пару ложек муки. Если через полчаса-час не начнётся брожение, проще выбросить. Я поехал. Нираг! За мной.
После раунда переговоров возвращался домой. Злой, как голодный каросский волкодав. Старик-глей, просёкший фишку, требовал кроме двух брентств ещё двенадцать либ серебра! Прогнулся до десятки и более ни в какую.
Дома я чуть успокоился. В семье царил мир, очень похожий на затишье перед бурей. Или мама заупрямится, вбив в голову какую-нибудь дурость. Или папа что-то изобретёт. Или Мюи на последнем месяце беременности захочет солнце с неба и начнёт капризничать, не получив.
Сели за ужин. Были макароны по-флотски. Мама научила хрымок раскатывать тесто в тонкий блин и нарезать узкими полосками. Их сушили, потом варили. Вместе с мясной добавкой и жиром подавали к столу. К ним – яблочный сидр.
- Знаешь, сын, - задумчиво начал папа. – Дрожжи-то живые оказались. Вполне.
- И мы сейчас едим макароны из теста, приготовленного на тех дрожжах?
- Нет! – вмешалась мама. – Я вот подумала… Дрожжи – это грибок. Вроде плесени. А если дать этому грибку развиться в питательной среде? В том же тесте? Фактически нам нужна живая закваска. А там я придумаю, как из пачки сделать много килограммов. Наверно, в интернете много рецептов «дрожжи своими руками», но я никогда не интересовалась…
- Пробуй, мама! Ты же основы химии и микробиологии знаешь.
А заодно, занявшись делом, меньше будешь фантазировать и языком месить. Это я про себя сказал.
- Да. В общем, я использовала весь пакет. Закваски в разных вариантах. Что-то выживет. Если получится, будут у тебя дрожжи в большом объёме, сынок. Для браги.
А скоро ещё прибавится сахар… Точнее – свекольный сахарный сироп. Кирах – единственное место на планете, где выход алкоголя из браги будет как в Дымках! Себестоимость нира очень сильно снизится. Всё же молодцы мои папа и мама. Честно. Мне бы без них куда хуже пришлось. Пусть я взрослый, самостоятельный, по местным меркам – крутой. Вырос из пелёнок давно. Но! В древние времена жили кланами. Семьями. Одиночке не выжить.
Правда, отец тотчас начал рассказывать не самую подходящую историю.
- Помню, отправили к нам в часть партизан. То есть призванных на военные сборы, штатских. От рядовых до младших офицеров. Вывели в поле, расселили в палатках. Вырыли нужники в земле. Так один из шибко умных спёр брикет дрожжей и запихнул с вечера в отхожее место. Я дежурным по части ходил. Утром прибегает помдеж: товарищ капитан – в сортире кошмар! Я – туда. Ну что вам сказать – извержение вулкана. Из дерьма. Только медленное, – отец изобразил руками фонтан. – Выстроил партизан. Спрашиваю: кто бросил дрожжи? Молчат. Тогда приказываю всем – на расчистку толчка. Не понравилось им, весельчака быстро сдали. На губу его. Туалет трактором засыпали, новый вырыли. Такие дела.
- Миша! Обязательно нужно было за ужином? Фу! Когда из тебя казарма выветрится?
- Когда глаза мне закроешь, Оксана Ивановна. Не раньше. Казарма – это наше всё. Для настоящего мужика.
Она фыркнула. Потом спросила меня: что выездил у соседа.
Только теперь, почти уверенный в успехе, пусть и слишком дорогой ценой, объявил им план.
- То есть линия обороны по периметру у нас превысит сорок километров, - сориентировался отец. – По меркам нашего мира, это задача для стрелковой дивизии. А воинов у Клая не густо.
Справа от меня раздался горестный всхлип. Невосприимчивый к постоянным переменам настроения Мюи, я поначалу пропустил мимо ушей. Но стоило уйти в спальню – началось.
- Отец привезёт с собой Настью! Эта хрымка будет жить рядом!! И она теперь – жена глея!!!