– Да, было такое…
– А еще… У нас до шестнадцати лет дети не шлындают по улицам без присмотра родителей. И в воскресенье их часто забирают на кружки всякие, факультативы и спортивные соревнования. У нас очень заботятся о здоровье подрастающего поколения. Ты, наверное, знаешь, что у нас много ледовых дворцов, спортивных площадок и бассейнов. Государство не жалеет средств на спорт. В школах у нас строгая дисциплина и порядок. У входа всегда дежурит моповец. А перед первым уроком всех детей и учителей собирают в спортивном зале, и мы поем новый гимн Элитарии, а затем произносим речевку: «Мы любим свою страну! Мы любим Главу Государства!»
– Неужели?
Гольская видимо услышала в моем голосе издевку, поэтому раздраженно сказала:
– Не ехидничай, пожалуйста. Все это не смешно, – и после короткого раздумья, горько продолжила: – Бедные дети не могут и вздохнуть. Мы их почти не видим. А еще нашим детям вживляют чипы стазу после рождения. Мне один знающий человек рассказывал, что еще лет пятнадцать тому назад власти начали негласно вводить младенцам чипы. Представляешь, родители даже не догадывались, что их дети чипированы! Потом, когда информация просочилась в прессу, то был большой скандал. А помнишь… Хотя тебя уже здесь не было… Ну, в общем в какой-то год, прости, не помню в какой именно, ввели ID-карты и когда люди молча проглотили и это, то они обнаглели совсем. И за очень короткий срок чипировали всех в принудительном порядке, потому что с картами было много возни. Ну, а тех, кто отказывался, переводили в ранг отступников. Так появились Лишние. Люди начали прятаться. Сбегали в деревни, в леса, зарывались в землянках. Но их находили и сажали в тюрьмы, а потом переводили в разряд Послушников и все равно чипировали. Но некоторым все же удалось избежать тюрьмы, я думаю. Я надеюсь…
Я посмотрела на подругу и утомленно сказала:
– Мара, может на сегодня уже хватит?
Мара отвела горящий ненавистью взгляд и пробормотала:
– Прости. Действительно пора с этим заканчивать. Если ты отдохнула, то поехали-ка домой. Скоро начнет темнеть.
Домой мы добрались довольно быстро. Нам открыла дверь Лада. Девочка улыбнулась мне и обняла. Я прижала ее худенькое тельце к себе и в моем сердце растеклась любовь и жалость к этой безусловно талантливой девочке, будущее которой было скрыто в густом-густом тумане. Я тут же подумала о своих счастливых, безмерно разбалованных и весьма раскрепощённых отпрысках. Сейчас мне показалось, что я люблю их во сто крат сильнее, чем прежде и испытала прилив неимоверной нежности.
Я поцеловала девочку и спросила:
– Как дела в школе?
– Как всегда скучно и неинтересно, – откровенно ответила Лада и счастливо похвалилась: – Тетя Женя, а я расщёлкала ваш подарок, как орех.
– Умница, я не сомневалась в этом. И я горжусь тобой.
– Мы тоже, – в узеньком коридоре возник Пашка с полотенцем в руках. – Так, девочки, вы, наверное, проголодались. Могу вам сообщить, что я сварил свой фирменный борщ. Быстро мыть руки и за стол!
Приказание Гольского мы выполнили быстро и гурьбой, весело переговариваясь, ввалились в кухню. Павел ухаживал за нами как заправский официант и все интересовался:
– Вам нравится? Соли достаточно? Кому еще хлеба? Сметанки добавить?
Эти простые, бесхитростные вопросы словно снимали тяжесть с моей души. Думаю, что и Мара испытывала нечто похожее. Она искренне нахваливала борщ мужа и глаза ее потеплели. Лада тоже приняла участие в нашей игре, кто сделает больше комплиментов отцу. Ее милое личико светилось от удовольствия общения с нами.
На удивление Пашка не задавал вопросов о нашей, растянувшейся на день, прогулки. И только в самом конце ужина (или позднего обеда?) он как-то загадочно поинтересовался:
– А не хотите ли, милые дамы, чтобы я подсластил вам жизнь?
ebooksa