– Об этом, Анна Станиславовна, догадаться не трудно, – ровно ответила я. – Вы мастерски обустроили все так, что люди просто не имеют возможности общаться с чиновниками лицом к лицу. Полагаю, что и суд вы вершите через сеть. Поэтому граждане Элитарии не могут рассчитывать на справедливый исход своих дел. Мне кажется, что таким образом вы избавились и от коррупции. Нет личных контактов, нет и взяток.
– Ты права, – добродушно согласилась Главный Идеолог Страны. – Мы действительно убрали все лазейки для дачи взяток. И чиновники, и судьи боятся оказаться среди Лишних и Послушников. Страх – это мощнейшее оружие для предотвращения подобного рода преступлений. А наши элиты живут в изобилии и им нет нужды покупать кого-то. И, кстати, мы и крупному бизнесу пошли навстречу. Теперь нам нет нужды сажать бизнесменов в тюрьму или отправлять в ЛК за экономические преступления. По своему желанию, они либо передают свой бизнес в другим людям, на которых укажет ГГ. Либо сразу платят приличные отступные в размере, установленном его СпецУказом.
– Допустим. Но все же, как вы осуществляете правосудие?
– Очень просто. Суды проходят без участия обвиняемых. Если правонарушение, совершенное ими незначительно и не наносит вреда государственному строю, то такие дела рассматривает один судья. В этом случае обвиняемый получает приговор через «Look-Book» и исполняет его. Штрафы, общественные работы, сутки – это те наказания, которые граждане охотно исполняют, потому что они хотят остаться в статусе Средних или Низших. А вот с более сложными делами разбираются судейские тройки. Но преступнику, находящемуся под стражей тоже нет нужды присутствовать в зале суда. Приговор доставят ему прямо в камеру. Представляешь эту картину? – Бельская чуть не захлебнулась от смеха, а успокоившись, серьезно добавила: – Наши судьи решают все быстро, без многомесячной волокиты и лишнего бумаготворчества. К тому же экономятся большие средства. И мы их отправляем на более значимые для нас цели.
– Но как же презумпция невиновности? Защита, адвокаты, прения сторон, суд присяжных? И гласный суд в конце концов? Разве люди не заслуживают честного и объективного разбирательства?
– Ах, госпожа Свенсон! (Манера Бельской перескакивать с «ты» на «вы» уже начинает раздражать). Оставьте устаревшее буржуазное право в покое! В этом вопросе мы далеко ушли вперед. И наше общество стало чище и здоровее. Мы с корнем выкорчевываем преступность. У нас ее почти нет.
– Ну хоть веру-то вы людям оставили?
– Веру? Да пусть верят во что угодно, только пусть не высовываются и не ведут пропаганды своих взглядов! Мы весьма толерантны. Однако, государственной верой мы считаем православное христианство. Так что пусть народ ходит в храмы и молится на здоровье. Но главный наш культ– это культ Закона. Наши граждане обязаны слепо повиноваться ему, как, впрочем, и административным распоряжениям ГГ. У нас сильная власть, сильнее народной, или проще сказать тверже и сильнее неорганизованной толпы. Потому-то у нас и сильное государство. А кто с этим не согласен, то, милости просим в ЛК!
– Но это же чистой воды легизм! Вы отбрасываете свою страну черт знает куда! И общество, построенное на страхе и тотальном контроле, не имеет будущего! – громко воскликнула я.
– Вы так думаете? И не надо горячиться, голубушка. Могу заверить вас, что вы глубоко ошибаетесь. Дисциплина и страх уже стали для нашего общества нормой жизни. И только страх позволяет нам контролировать все сферы жизни в стране, не прибегая к крайним мерам.
Бельская замолчала, словно выдохлась. Она сидела, уставившись в одну точку и не прикасалась к еде. Через некоторое время она подняла на меня глаза, а затем тихо, почти вкрадчиво, произнесла:
– Вот вы говорите, госпожа Свенсон, легизм… а разве Китай не является сейчас второй экономикой мира? Разве послушание, строгая дисциплина и дешёвая рабочая сила не позволили этой стране стать очень богатой и оказывать влияние на мировую политику? Однако, давайте вернемся к главной теме нашей встречи. Я повторяю свой вопрос: какое решение ты приняла? Тебе понравилось у нас? Ты готова влиться в наше общество и принять его? Ты готова служить ГГ?
– Думаю, что вы знаете ответ, Анна Станиславовна, – твердо ответила я. – У меня и в своем журнале много работы. Да и в деньгах я не нуждаюсь.
– Да-а-а, – протянула Бельская и откинулась на спинку стула. В ее голосе сквозило легкое разочарование. – Я предполагала, что ты можешь ответить именно так. Жаль…
Бельская встала из-за стола и принялась вышагивать по гостиной, заложив руки за спину.
– Так вы не хотите писать о нас. Вы не хотите лгать…
Бельская приостановилась и холодно посмотрела на меня. От ее взгляда я поежилась.
– Вот вы сейчас, госпожа Свенсон, сидите передо мной такая возмущенная, негодующая и переполненная праведным гневом. Вам как будто тошно от увиденного в нашей стране. Вы были полны пессимизма, когда посещали концерн «ЭЛЛИ» и ПВТ. Вас ничем нельзя было заинтересовать. Вы с самого первого дня приезда к нам встали на сторону отребья. А знаете почему? – Бельская уперлась в меня своим ледяным взглядом. – Потому что ты, Максимова, сама недалеко ушла от Гольских и им подобным. Да, ты много лет прожила в тихой и сытой Европе. Приобрела лоск и манеры. Выпускаешь свой журнал и зарабатываешь неплохие деньги. Но нутро твое осталось прежним. Непокорным и гнилым. Если бы ты была гражданкой Элитарии, я бы с тобой быстро разобралась и поставила на место, надлежащее тебе. Но у меня, к сожалению, связаны руки. И тем не менее… – Бельская вновь начала ходить взад-вперед по столовой. – Я не жалею потраченного на тебя времени. Своим поведением ты лишь подтверждаешь мое стойкое убеждение в том, что если человек рожден в говне, то должен там и оставаться. Ты приехала к нам из улья, который не смолкая жужжит о демократии, свободе, морали и общечеловеческих ценностях. Но это лишь слова, произносимые с высоких трибун. А избитые фразы о том, что «мы все равны» и «имеем право на достойную жизнь» – это банальная и примитивная говорильня о понятиях, не существующих в природе в принципе. Они не имеют под собой реальной почвы и реальной правды. А правда в том, что ты и тебе подобные просто не хотите, или боитесь признать, что ваше общество тоже построено на лжи. Вы так же служите знатным и богатым, приумножая их богатства. Вы живете иллюзией, что всего в жизни добиваетесь сами. Стоящие над вами, просто разрешают вам так думать. В вашем улье есть и нищие, бомжи, преступники и прочие отбросы общества. Вы не можете победить ни преступность, ни наркоманию, ни терроризм. Но вы продолжаете учить жить других, навязывая и насаждая только свое видение мира. И не потому что вы хотите осчастливить других, а потому что хотите власти над другими.
Бельская приблизилась ко мне и положила одну руку на стол, а второй уперлась в спинку моего стула. Она нависла надо мной как скала и почти прошипела, подобно змее, готовящейся к броску:
– Вот ты, милая, нас обвиняешь в эксплуатации и осмеливаешься критиковать наш уклад жизни. Но вы, демократы, точно так же беспардонно эксплуатируете тех, кого вам удалось склонить на свою сторону. Вас не интересуют люди. Вас интересует дармовая рабочая сила, недра и богатства тех стран, в которых вы насаждаете свой образ жизни. Поэтому не надо сейчас смотреть на меня как на сумасшедшую и этакую угнетательницу и преступницу. Ты и тебе подобные сами преступны в своих мыслях и действиях. Но я все же надеюсь, что ты не посмеешь ни на миллиметр преступить наши законы. Но, если ты подашь мне хоть малейший повод…
ebooksa