Осколки

Он отворачивается, слегка поморщившись, оставляя меня без ответа и в полнейшем замешательстве. А если он прав? Вдруг наша прошлая жизнь была настолько ужасна, что помнить хуже, чем забыть? Вдруг мы все приняли осознанное решение что-то стереть из памяти?

— Насчёт телефона Ник прав, — доносится голос Арта. — С помощью этой штуки нас легко выследить. Он включает поворотник и меняет полосу, промчавшись мимо туристического автобуса.

— Надеюсь, ни у кого больше телефоны в карманах не припрятаны? — произносит Ник и тут же добавляет, хватаясь за бок: — Нам бы остановиться где-нибудь на ночь?

— И поесть, — вклинивается Арт.

— Снимем номер в гостинице.

— А как насчёт еды? — не унимается Артур

Я наклоняюсь между сиденьями, чтобы внимательно рассмотреть его.

— Как ты в данной ситуации можешь думать о еде? Мне даже крохотный кусок в горло не полезет.

Артур пожимает плечами:

— Борьба требует много сил!

— Какая нафиг борьба? — откликается его друг.

— Что значит «какая»? Во имя добра, мира и справедливости! Не зря же за нами объявили погоню, чувствую себя героем блокбастера.

Я улыбаюсь и откидываюсь обратно на спинку сидения. Следующие часа два мы по большей части молчим. Солнце уже давно село, так что мы едем в темноте и тишине.

Артур переключает станции, пока не останавливается на старой попсовой песне и тут же начинает её напевать. Часы на моей руке показывают почти полночь.

— Только я помню тексты песен? — спрашивает он и принимается старательно насвистывать мелодию, повторяя за радио приёмником.

— Нет, я тоже, — подаю голос. — Что ты ещё помнишь?

Парень чешет затылок, ероша светлые волосы.

— Таблицу умножения. Но это не точно. Фильмы помню, как зовут королеву Англии, ну и вот, — указывает он рукой на руль, — помню, как вести машину.

«И как угнать», — про себя добавляю я.

— Я помню фрагменты из детства, — тихо говорит Ник.