Осколки

— Когда у меня день рождения, Шон?

— Что? — парень недоуменно смотрит в ответ. — Милая, что за странные вопросы?

— Какого числа мой день рождения? — повторяю я почти с вызовом, и тут меня снова выручает Мария, наша прекрасная, говорливая попутчица, что при Шоне она ни разу не назвала меня по имени. И я сбрасываю эту бомбу.

— Как меня зовут, Шон?

Шон нервно сглатывает, а я внимательно наблюдаю за его лицом. На нем написана лишь одна эмоция — растерянность. Мои ладони с каждой следующей секундой его молчания потеют всё сильнее и сильнее.

— Ты не помнишь, верно? — Я и сама не знаю, спрашиваю ли или декларирую это как факт, вот только теперь ситуация выглядит ещё хуже.

— Ох, нет… не имею ни малейшего понятия. — Потирая переносицу, как будто у него раскалывается голова, он присаживается на свободное сиденье, и я устраиваюсь рядом. — Прости.

— Виола Максфилд, приятно познакомиться, — выдавливаю я из себя. — Что ты еще не помнишь?

— Не знаю, я как будто в вакууме, — обреченно произносит парень. — Очнулся после долго сна здесь, в вагоне, примерно полчаса назад.

Мое сердце начинает стучать так, словно выпрыгнет из горла. С это же момента и в моей жизни все пошло кувырком.

Шон резко поднимается и произносит:

— Идем. — Хватает меня за руку и тащит за собой, словно воздушного змея на веревочке. Странно, хотя мы знакомы всего полчаса, рядом с ним я чувствую себя в безопасности, как за стеной, и кем бы не являлся этот парень для меня раньше, у нас уже есть кое-что общее.

— Куда ты меня тащишь?

— Туда, где очнулся. Однозначно там остались наши вещи. Надо проверить багаж.

Мы протискиваемся мимо идущих навстречу, почти бежим обратно. Я решительно сжимаю кулаки и осматриваю купе. Под аккомпанемент недоуменных взглядов мы обшариваем все свободные места возле скамеек, но ничего, кроме его куртки и моего пальто, не находим.

— Что у тебя с собой? — спрашивает Шон, залезая в свои карманы и выгружая оттуда свернутые купюры и кожаное портмоне.

— Только сумка. — Я тянусь к молнии, чтобы высыпать содержимое на столик, но меня останавливает бодрый голос контролёра:

— Приготовьте билеты! — Я перевожу взгляд на Шона, на что он молча поднимает плечи. Начинаю судорожно рыться в сумке, и содержимое моей косметички рассыпается по полу.

— Давай же, может, они у тебя в одном из карманов? — тормошу я парня, а сама опускаюсь на колени, принимаясь запихивать вещи обратно.

Шон трясёт свои вещи, шарит по карманам, но внутри пусто, как и в наших головах.