Кажется, он уже слышал этот вопрос?
— А ты ещё не в курсе, м? — Егор, ухмыляясь, посмотрел на Дани, а затем снова на Витю, — тебя ещё не посвятили?
— Что за бред ты несёшь?! — Виктор дёрнулся. Так, словно получил пощёчину. Взглянул на Даниэлу.
— Она должна была тебе сказать, — его голос эхом раздавался в голове Дани. Заледеневшие пальцы сжались в кулачки. — Разве нет, Муха?
— Заткнись, Егор, — прошипела, и почувствовала, как слабеют ноги. — Замолчи! Слышишь?
— Я ведь ещё даже ничего не сказал, — наигранно выгнул брови.
— Не смей, — с губ сорвался быстрый вздох, — не смей произносить ни слова, слышишь? Убирайся отсюда...
— Гонишь меня? — он продолжал этот спектакль. Смотрел на неё так, словно искренне не понимал, в чём проблема и почему она на него злится. Клоун... — странно, учитывая, как ты стонала подо мной пару часов назад, Ксенакис...
— Ах ты мразь! — Витя замахнулся, и Дани, испугавшись, закрыла лицо ладонями. Вздрогнула, услышав глухой удар и такой же приглушенный стон.
— Сучёнок, — донёсся до ушей голос Егора.
Даниэла открыла глаза, и вскрикнула, увидев как Витя, пошатываясь, стоит на четвереньках. Бросилась к нему, но Гордеев, перехватив её за плечо, мягко оттолкнул назад.
— Не лезь, — прохрипел, вставая между ними.
В её груди бился животный страх. Прижав заледеневшие пальцы к губам, она тихо всхлипнула. Губы дрожали, и она пыталась сдержать очередной задушенный всхлип.
Что он сделал?!
Глаза девушка лихорадочно бегали из стороны в сторону. Она не понимала, что произошло... до тех пор, пока её взгляд не упал на автомобиль Гордеева. На капоте была кровь и небольшая вмятина.
— Что ты творишь?! — оскалилась на Егора, шагнув вперёд, — больной! Кретин! Оставь его!
Снова попыталась подойти к Вите, но сильная рука ещё раз, перехватившая хрупкое плечо, не позволила ей этого сделать.
Виктор поднял голову, и Даниэла увидела его разбитое лицо. Нос и губы были в крови. Он рукавом джинсовой куртки стирал её с лица, но это почти не помогало. Кровь продолжала сочиться и стекать на подбородок, а затем на асфальт.