— Твою мать, Муха! — дал по тормозам, щёлкая замками.
Дани буквально вывалилась из салона. Едва не упала на колени, когда её вывернуло наизнанку. Слышала отдалённый голос Гордеева. А затем его руки, придерживающие её за предплечья.
— Уйди, — простонала, сгорая от стыда и тяжело дыша, — уйди, Егор!
— Сиди, — отпустил её, — сейчас воды принесу.
На секунду закрыл глаза, и пальцами сжал переносицу. Бля... Он не сможет этого развидеть...
Достал из машины бутылку воды и, открыв ту, поднёс к её губам. Она тут же перехватила пластик, выливая воду себе на ладонь и умывая рот.
— Уйди ты! Блин! Егор! Я в состоянии о себе позаботиться!
Гордеев несколько секунд сверлил согнутую фигурку ледяным взглядом. А затем, опомнившись, всё же отошёл в сторону. Закурил, отворачиваясь от девушки и тихо выругался.
Пока курил, Дани привела себя в порядок. Поднялась на ноги и, закрутив бутылку, бросила ту обратно в салон. Мерзкое чувство. Отвратительное. Стыд горячими волнами приливал к щекам кровь. И, кажется, после этого позора она немного протрезвела.
— Всё? — Егор повернулся к ней и нетерпеливо потёр ладонью затылок, — можем ехать?
— Да, — кивнула, не глядя на него. — Наверное.
— Тогда садись. Вперёд. Чтоб не укачало.
Несмотря на всё, что сейчас происходило, ему нравилась её беззащитность. Растерянность. И... спокойствие?
У неё не было сил на крики и выяснения отношений. На обвинения и упрямство. Хотелось растянуть этот момент. За исключением содержимого её желудка.
Дани больше не пререкалась и молча села на переднее пассажирское кресло. Даже сумела натянуть на себя ремень. И, больше не говоря ни слова, закрыла глаза.
Старалась не думать ни о чём. Только постель. Подушка. Горизонтальное положение...
— Приехали, — его голос вырвал из полудрёмы.
— Слава Богу, — прошептала, отстёгивая ремень слабыми пальцами.
Было забавно наблюдать за её неловкими движениями. За потерянным взглядом. За тем, как она прячет от него свои глаза.
Егор дождался, когда она выйдет из авто и последовал за ней, оставляя машину возле ворот родительского дома.