Прости себе меня

22
18
20
22
24
26
28
30

Как так вышло? Как, чёрт возьми?!

И почему его родители не заметили?!

Он ушёл не сразу. Но больше не настаивал ни на завтраке, ни на сырниках. Выкурил на крыльце пару сигарет. Молча. Задумавшись о чём-то своём. Дани смотрела на то, как прижимаются его пальцы к губам при каждой затяжке, и ощущала у себя во рту вкус табака.

Странно.

— Теперь ты знаешь все мои секреты, Муха, — Егор повернул к ней голову, слегка прищуриваясь от дыма, попавшего в глаза, — секреты... грязные тайны... всю подноготную.

— Тебе стало легче? — девушка робко шагнула к нему и остановилась рядом. Плечо к плечу. Почти.

— А должно было? — тёмные брови сложились домиком и сейчас он напоминал Даниэле того самого маленького Егора, с которыми они когда-то дружили в детстве. — Только не говори мне, что я должен был посещать психолога и прочую херь...

А ведь она не об этом...

— Я про другое, — она качнула головой, нарочно переводя внимание на себя, — Ты делал это со мной. Тебе от этого было легче? Оно того стоило?

Парень скривил губы и, тихо усмехнувшись, бросил окурок в пепельницу. Хотелось закурить ещё одну, но это слишком.

— Нет, — уверенно произнёс, глядя ей в глаза, — нет, Даниэла. Легче мне от этого не становилось.

— Тогда зачем? — она поджала губы, походя на обиженного ребёнка, — всё это время? И сейчас? Я просто не понимаю!

— А разве плохие поступки поддаются какому-то объяснению? М? Им нет оправдания, Муха. Их просто делают. Прихоть. Больная действительность.

Дани продолжала смотреть на него своими большими зелёными глазами. Он видел в них влагу. Она скапливалась в уголках, норовя превратиться в слезинки.

Это паршиво.

— Что теперь будет, Егор?

Вопрос сам сорвался с губ. Такой, казалось бы, простой... и невероятно сложный.

Егор не отрывал от неё настороженный и пробирающий до костей взгляд. Целая вселенная мыслей. И ни одного слова.

Его плечи как-то неуверенно дёрнулись. А уголки губ вдруг едва заметно задрожали. Он заметил это за собой и в ту же секунду растянул их в широкой улыбке. Такой ненастоящей. Ледяной и отталкивающей.

— Простим друг друга? И забудем?