— Так вот. Я — не участвую! — недовольно смотря на внука, заявляет МуРан.
— Всё ясно. — безмятежно отзывается тот. — Будем считать, разговора не было. Извини за беспокойство.
— Это все твои проблемы? — помолчав, спрашивает бабушка молодого шалопая, не торопящегося вставать с кресла.
— Да.
— Сам тогда справишься.
— Хорошо, хальмони. Спасибо за доверие.
— Какое ещё — «доверие»? Я тебя ни на что не благословляла!
— Конечно, конечно. — вставая, отвечает ЧжуВон. — Просто неудачный оборот речи. Извини.
…
«Она меня не просила». — думает МуРан про ЮнМи, глядя при этом на дверь, в которую только что вышел её младший внук. — «Значит, я делаю только то, о чём она попросит»
«На самом деле в плане есть проблема…». — думает ЧжуВон направляясь в свою комнату. — «Причём, — огромная. И называется она — ЮнМи. Никто не знает, что придёт ей в голову. Но, как бы там ни было, нужно спасать. Нельзя оставлять её на пять лет за решёткой!»
— Добрый день, господин ЧжуВон.
— Добрый день, ЁнЭ. Я звоню тебе вот по какому вопросу. Решил организовать сбор подписей под петицией к президенту с просьбой помилования ЮнМи. Но сейчас я прохожу срочную воинскую службу и из-за этого в деле могут возникнуть организационные проблемы. Мне нужен помощник. Как ты смотришь на то, чтобы им стать?
— Я?
— Да. Ты.
— Не знаю. Это так неожиданно. Может, — госпожа СунОк уже этим занимается?
— Я звонил ей. После разговора возникло подозрение, что она выпила лишнего и была в невменяемом состоянии. Поэтому я решил набрать твой номер.
— Может, вам стоит перезвонить ей завтра? Когда ей станет лучше?