– Слушаюсь, твоё величество.
Поклонившись, я задом попятился к двери. При Карахе вели себя проще, его сын, говорят, слишком чувствителен к внешним знакам уважения.
У приёмной обнаружились оба взятых напрокат бодигарда. Те успели затеять свару с придворным. Рядом ошивалась фрейлина королевы-матери. На лице некогда красивой женщины перемешалось выражение двух эмоций. Чем-то раздосадована. И одновременно довольна. Неужели из-за увядшей дамы зазвенят мечи и пара охальников получит лишние дырки? Перебьёшься! Прокатное имущество надлежит вернуть в целости.
– Глей Гош к вашим услугам. Вижу, двое моих неотёсанных влипли в историю?
Решил вызвать огонь на себя. Тем самым погасить его. Просчитался.
– А… бывший министр. Выскочка из южной провинции.
Ещё один ручной пёсик нового короля. Тявкает. Наглый. Самоуверенный.
– Выпить душу? – сориентировался Биб. – Или памяти лишить, чтоб не помнил – из-за чего свара?
– Бабёнка напомнит. Чую, разрешение щипать за ляжки два долботраха приняли буквально.
Секунда внутреннего разговора была принята крысёнышем за замешательство.
– Молчишь? Вас, деревенщину, не учили манерам?
– Думаю. Вызвал бы тебя на дуэль и заколол как пырха за оскорбление благородного глея словами «выскочка» и «деревенщина». Но проще сходить к судье и просить возбудить дело. Буду просить тебя высечь на рыночной площади. Со снятыми портами. Для безродного хватит.
Деда рассказывал, что в его молодости, когда не было игровых приставок, пацаны забавлялись с лягушками. Вставляли соломину. Надували. Ровно так же надулся недоносок. Безо всякой соломинки.
– Да ты не представляешь, с кем связываешься, глей! Я – брент Крулай! Или будешь прятаться за свой титул?
– Для тебя я не глей, а господин глей, недоносок.
– Что-о?! Ты кого обозвал недоноском?
Ситуация накалилась. У меня право выбора. Ант может вызвать любого анта, кроме короля. Глей хрымской расы не обязан отвечать на вызов хрыма-брента. А, чёрт с тобой…
– Биб! На нём нет никаких амулетов, благословений Моуи или ещё чего-нибудь защитного?
– Нет, хозяин. Пить?
– Не сейчас, – я посмотрел в нахальные серые глаза королевского любимчика и спросил вслух: – Твоё брентство хоть чего-то стоит? Или там кусок пустыря с собачьей будкой?