В сложившейся ситуации ходят не за мамонтом и шкурой зверя, а за одеждой и медициной. И делает это именно мужчина. Вооруженный автоматом и физически крепкий, чтобы отбить добычу в случае нападения бандитов и мародеров. А если мужчина умирает, то и вся семья становится под угрозу долгой смерти… Банально, заболеет мать и дети не смогут самостоятельно справиться с огородом, если он вообще есть. Значит не будет продуктов и значит семья умрет от голода. В сострадание соседей я не верю. История много раз уже доказывала мне, что делиться последним могут только на войне, когда все равны. Сытый же, никогда не поделится с голодным, ведь ему и самому будет мало. Исключения есть, но они лишь подтверждают правило.
— Тормози, — Витя постучал по крыше кабины, всматриваясь в окна ближайшего здания. Там, в глубине помещений, мерцал свет.
Обычная с виду пятиэтажка, укороченная ныне до трех этажей, со следами копати. Горела долго и сильно. Что примечательно, завалы подразобрали, да и от здания не воняет смертью, скорее чем-то другим… Мое внимание привлекла лежащая на земле вывеска. Все сразу прояснилось. Здесь ранее была довольно большая аптека на первом этаже. Теперь же, там видимо какой-то притон. Запах паленый, словно кто-то курит или дует "говно". Так пахли почти все подьезды в десятые года. Тогда волна распространения этого дерьма прокатилась по городу и вот совпадение, именно в те года, в город понаехало много бывших товарищей из степей и гор. Советский союз выполнил свою задачу в Афганистане, не допустив на свою территорию массово бульоны. Россия справилась в Чечне, не пустив к себе местных диллеров, но Таджикистан все проморгали. На улицу хлынули маки и "плюхи", начавшие губить молодежь тысячами. Помню, году в двенадцатом, один мой товарищ курил эту дрянь. Шутка ли, тогда за любой школой или гаражами можно было найти бутылки с прожженым отверстием. Именно из-за этих "плюх", которые внешне походили на коричневый грязный пластилин и который тогдашние школьники и студенты прятали под крышкой телефона, таская их налепленными на ее внутреннюю часть.
— Ну и нахрена тебе притон? — поинтересовался я, наблюдая как Хриплый спрыгивает с машины, подхватывая один из рюкзаков.
— Старый, вот скажи мне, ты высокоморальный человек? — спокойно спросил гитарист, накидывая лямки на плечи и поправляя ремерь автомата.
— Не сказал бы, — вяло усмехнулся и оглядевшись, тоже спешился. — Дай угадаю, наркоманы, самые благодарные клиенты?
— И самые находчивые. Чтобы достать дурь они пойдут на что угодно. А среди них есть очень толковые ребята, — Витя пожал плечами. — Не все становятся наркошами от хорошей жизни. Человек мог работать на заводе, но потерять всю семью, дом и в итоге скатиться в зависимость. Или например подсесть на таблетки в армии и потом скатиться вниз… О, я смотрю тебе это знакомо?
— Знакомо… — я лишь тяжко вздохнул, перетягивая автомат так, чтобы он не мешал при ходьбе. Рюкзак тоже решил прихватить. От греха подальше. — Пацаны в Карабахе покупали у местных диазепам. Это лекарство от эпилепсии, при превышении дозировки которого всплывают его побочки. Колеса, которые сложно отследить, если у тебя есть липовый диагноз или рецепт. Плюс в Карабахе цветут маки и прочее дерьмо.
— У меня старший брат в армии сторчался, в нулевые, — согласно кивнул музыкант, направляя ко входу в аптеку. — Ушел на срочку, а вернулся уже весь проеденный язвами. Он водителем служил. Сливал соляру и продавал, ради дозы. Вроде героин колол.
— А местные что колят? — поинтересовался я, с подозрением глядя на выбитые окна аптеки, за которыми красовались пустые полки.
— А они что-то свое варят, — пожал плечами Витя и зайдя первым, громко поздаровался. — Сука, Крыса! Расплодилось тварей!
— А ты под ноги смотри, — донеслось из подсобки. Сталкер лишь довольно хвыкнул и направился туда.
Нет, мне доводилось бывать раньше в закулисьях аптек и как правило, вне торгового зала находился небольшой кабинет с бугалтерией, складом и мини-лабораторией на случай если заказ специфичный и препарат надо замешать на месте. Вот только в этой аптеке видимо владельцы поработали над планировкой и потому рабочий кабинет был по размерам никак не меньше зала, а то и больше. Ну а наркоманы потрудились и расширили свою территорию за счет сноса стен в другие заведения. Поэтому аптечные закулисья превратились сразу и в приемный кабинет какого-то мозгоправа, и в подсобку небольшого продуктового магазинчика.
Крысой оказался худощавый бледный парниша лет двадцати пяти. Явно сидящий на чем-то легком. Вот только в отличии от других обитателей притона, более ухоженный. Чистая серая кофта с капюшоном. По-модному рваные джинсы и даже целые кроссовки, явно недавно побывавшие в стирке. Но что больше поражало. Электричество у наркоманов было не от генераторов. Они умудрились собрать простейшую динано-машину из пяти велотренажеров, от которой запитали армейский аккум с индикатором уровня заряда. Сейчас на двух из пяти великов сидели угашенные парни и активно крутили педали. Причем судя по их зрачкам, они явно приняли какие-то полупаленые спиды.
— Хитро, — тихо произнес я, глядя в их сторону.
— Заряжают аккум, получают дозу, — спокойно пояснил Крыса, не смотря на нервный тик и подергивания головой. Он постоянно вращал ею, словно у него затекает шея, но даже малейшего хруста не было слышно. — Хриплый, че принес? И кого притащил?
— Это Старый, мой товарищ, — музыкант поставил свой рюкзак на один из столов. — Все как по списку. Но тебе это особенно понравится.
Он выулил из внутреннего кармана целафановый пакет, в котором лежали странные коробочки. Я химиком не являлся, поэтому все эти названия мне ничего не давали.
— Оп-па, — обрадовался Крыса, подскакивая к пакету и пересчитывая коробки. — Метаквалон, нихера се, его с нулевых не было на рынке… Все просрочено, но очистить можно…
— Крыса бывший фармацевт, — усмехнулся Хриплый, поясняя для меня, стоящего в сторонке и нихрена не понимающего. — Любил химию и медицину, что привело его на путь наркопроизводства…. Слышь, Крыс, ну что там?