- Догоняйте!
Они кинулись следом и тут же замерли.
Стояла жуткая тишина. Не дребезжали решетки, не орали зэки.
Каждый зэк стоял у выхода из камеры, вцепившись в решетку, и молча провожал глазами фигуристую телочку в костюме из секс-шопа.
Они словно чего-то ждали.
- Нет! – завопил вдруг Крейн. – Стоять! Валенсия! Немедленно назад!
- Я уже почти!.. – крикнула было она, и тут все изменилось.
С громким щелчком погас на мгновение свет.
Вспыхнул вновь, мигающим и красным, от аварийных ламп по периметру.
Толстенные металлические плиты опустились с потолка, перекрывая оба выхода.
И с лязгом, одна за другой стали распахиваться решетки камер.
Дождавшиеся зэки радостно взвыли и бросились наружу, по проходу, всей толпой к завизжавшей Валенсии.
- Всем стоять! – заорал Крейн, поднял пистолет и стал палить по спинам.
Трое упали. На белых робах расплывались красные пятна.
Валенсия рванулась вперед, но там уже были раскрытые камеры.
Корявые лапы хватали ее за руки и за ноги. Вцепились в волосы. Наконец, кто-то маленький и цепкий прыгнул ей на спину, повалил на пол. Тут же подоспела основная толпа, навалилась сверху, подмяла под себя, хватая десятками рук, срывая одежду, истошно вопя и отталкивая друг друга.
- Моя! Моя!
- Дайте мне ее жопу!
- Ноги! Ноги!
Удары, вопли, хруст костей.