Пригибаясь к самой земле, Томми двинулся к стене левого крыла фабрики, надеясь, что пыхтения тролля никто не услышит, как и не обратит внимания на его огромную тушу, ковыляющую следом за мальчиком. До стены здания им удалось добраться незамеченными, но вот когда они направились вдоль нее, из-за угла неожиданно показались два пугала-охранника, выросшие будто из-под земли.
Едва тлевшие огоньки в их глазах мгновенно разгорелись, ярко заполыхав, стоило им заметить незваных гостей. Пугала двинулись на тролля и мальчика, выставив перед собой ножи, зажатые в деревянных пальцах. Из кожаных торсов развернулись дополнительные пары рук.
Троллю не нужно было приказывать. Он схватил ближайшее пугало одной лапой за зубастую прорезь рта, а другой — за ногу и, как следует размахнувшись, ударил им его же собрата, вминая деревянное тело последнего в землю. После этого мистер Бэрри отшвырнул обломки.
Тролль повернулся к мальчику, и только тогда Томми понял, что одно из пугал все же успело нанести удар — в животе мистера Бэрри торчал нож. С болезненным рычанием монстр вытащил его, а рана почти сразу же прекратила кровоточить. Медленно, но верно она начала зарастать.
Времени удивляться не было, и Томми велел: «Бежим!», после чего первым понесся вдоль стены на задний двор. Тролль затопал следом. Рана его больше не беспокоила: на теле чудовища остался лишь короткий бледный шрам.
Вскоре мальчик и его монстр оказались у пробитого в стене квадратного грузового люка, к которому изнутри фабрики вел упаковочный конвейер. Люк был закрыт крышкой, лента, судя по отсутствию жужжания, была выключена, ведь «Расчудесные самораскладные пугала» больше не нуждались в коробках, погрузке в грузовички и доставке. Темно-синие автомобили сиротливо стояли поодаль.
Томми многозначительно кивнул троллю — и тот открыл или, вернее, выломал крышку люка. В темноте чрева фабрики раздавались какие-то звуки, но это был отнюдь не уже знакомый мальчику рокот станков.
— Мне туда, — сообщил Томми троллю и начал разворачивать свой сверток. — Расковыряй! — велел он, протягивая своему чудовищному спутнику хэллоуинскую тыкву из гостиной. — Только аккуратно.
Тролль вонзил когти в основание тыквы и начал отламывать донышко. Томми тем временем надел старое дедушкино пальто, в которое было завернуто все то, что он притащил, и поднял воротник. Мальчику было неудобно в этой пропахшей нафталином одежде, но выбирать не приходилось. Его руки полностью скрылись в длиннющих рукавах, а полы тут же подмели землю.
— Готово?
Томми взял у тролля тыкву и продел голову в образовавшуюся прорезь. Тыква тоже была неудобной, тяжелой и большой, к тому же она мерзко пахла и пачкала лицо мякотью. Повернув ее так, чтобы через глазные прорези было хоть что-то видно, мальчик взял за жерди две отломанные руки пугала — теперь из рукавов пальто торчали длинные деревянные конечности. Превращение завершилось.
— Помоги залезть.
Тролль бережно обхватил мальчика лапами и подсадил его в люк.
— Ты остаешься здесь. Ясно? Если кто-то появится, прикинься… не знаю, статуей тролля, понял? Если не поверят, можешь сломать их всех. Только тихо.
Тролль в ответ фыркнул, и Томми, путаясь в своем неудобном костюме, полез по узкому ходу. Вскоре он скрылся из виду, а мистер Бэрри остался стоять у люка…
…Мальчика не было уже довольно долго, и тролль от нечего делать начал перетаптываться на месте; в тролльей голове возникла идея отправиться домой, но что-то его все же останавливало. Почему-то он не мог взять и просто так уйти. И дело было вовсе не в страхе перед проклятой канарейкой, а в том, что — он откуда-то это знал! — стоять здесь и ждать очень важно. А еще с каждой новой минутой одинокого пребывания на заднем дворе фабрики в нем крепло опасение: что-то мальчишки давно нет. При этом из здания не доносилось никаких новых звуков: если бы Томми поймали, он бы визжал, как визжат все дети, когда их ловят.
Тролль начал подумывать, а не полезть ли ему следом, но проход был слишком узким — голова бы еще прошла, но вот плечи точно нет: пару раз он уже попытался забраться в люк, но тот никак не хотел расширяться.
И вот спустя, казалось, целую вечность перетаптывания на месте мистер Бэрри наконец решился. Тролль хрюкнул и зашагал к главному входу — вроде бы там он видел дверной проем, который как раз ему по размерам.
— Эй! — раздалось вдруг сзади. — Ты куда это направился?!
Тролль дернулся от неожиданности и повернул голову. На него из люка глядело какое-то уродливое пугало.