Ей пришлось лихорадочно впиваться ладонями в его локти, чтобы сделать вдох, потому что Марк и не думал отпускать. В нем уживались два человека, и иногда ей приходилось узнавать того, кто привык крушить и ломать. Того, кто построил этот страшный бизнес и удерживал его в своих руках, не смотря на десятки других претендентов, таких же жестоких и закаленных.
– Что не так, Анна? Что я делаю не так?
– Марк.
– Я добр, мягок. Я простил тебя.
Он усилил хватку.
– Что нужно для твоего доверия?
Ее вдруг ударил страх, она почувствовала леденящее сомнение, что он сможет остановиться.
– Лаской ты не понимаешь. Мне нужно не убить тебя, чтобы ты поверила? Дойти до самой точки?
Анна задыхалась. Едва удерживала взгляд на его искривленном лице.
– Наверное, так? Доходчиво?
Он, наконец, позволил сделать вдох, отпустив ее.
– Дыши.
Пальцы Марка вернулись к шее, теперь прикосновения стали невесомыми и нежными. Только ей все равно было тошно.
– Никогда больше не заставляй меня так поступать с тобой.
Она попыталась отстраниться, и он на удивление легко отпустил ее.
– Север отвезет тебя домой, – сказал он.
Его взгляд уткнулся куда-то позади нее. Анна оглянулась: Север в старом инвалидном кресле замер в проходе. И она не знала, как давно он был здесь.
Стас подал ей руку у лестницы и проводил к машине. Севера спустили двое бойцов, правда потом он прогнал их прочь и за руль забрался самостоятельно, подтянувшись за специальный поручень. Машина осталась прежней, но ее хорошенько переделали для его удобства.
– Только не спрашивай, как я, – отрезала Анна, когда они тронулись.
Вывернув на обратный маршрут, они молчали, хотя думали об одном и том же. На душе было невыносимо гадко. Анна понимала, что будь Марк ей безразличен, боль не чувствовалась бы так остро, так всеобъемлюще…