Он впился в нее нездоровым взглядом, будто искал подоплеку в ее простых словах.
– Искренне, – повторил Марк. – С Севером тоже было искренне?
Все-таки его не отпустило. Он хотел грязи, весь его ледяной панцирь пошел трещинами, и силы вдруг нашлись. Из него рвались эмоции, которые он так и не выплеснул.
Хорошо, без этой гадкой остановки они никогда не двинутся дальше, никогда не добредут до конечной.
– Я искренне раздвинула ноги. Искренне помогла ему кончить. И искреннее некуда кончила сама.
Она подошла к нему вплотную, заглянув в багровеющее лицо.
– Так, Марк? Я ничего не упустила?
Он резко поднялся и впился руками в ее лицо.
– Убью, – прошипел он.
Только его пальцы говорили об обратном. Он злился, но контролировал себя, не позволяя перейти грань рукам, которые действительно могли убить. Но не ее.
– Эта игра развлекает, когда в партнерши берешь куклу, к которой безразличен, – сказала она, – а не любимую женщину.
– Ты себе льстишь…
Анна подняла ладонь и дотронулась до его лица. Он сжал больнее, впившись большим пальцем в подбородок, и обдал гневным взглядом.
– Ты думаешь, мне страшно? – продолжила она. – Если добиваешься страха, то его нет. Если стыда, то я уже призналась, что мне стыдно.
Она медленно провела по его щеке.
– Или хочешь сделать больно? Тогда почему сдерживаешься?
Ей впервые в жизни было так трудно подбирать слова. Минное поле из рефлексов и затаенных желаний. Она пыталась прочитать его лицо и угадать хоть какой-то отклик, чтобы найти твердую почву под ногами. Ее ударила мысль, что время настроено против нее. Было невыносимо смотреть на него, запутавшегося и упрямого в своем безумстве, и рано или поздно мантра, что он сам виноват, могла не выручить, и тогда ее вновь затянет на очередной виток…
– Я хочу уйти, Марк. Я устала.
Марк вдруг напрягся и посмотрел через ее плечо.
– Шаги, – бросил он. – Стой здесь.