Собственно, он это тоже понимал, а потому, когда расстояние до кромки леса сократилось метров до трёх, прыгнул вперёд. С громким треском деревья переламывались пополам, я, поняв, что отступать мне больше некуда, упёрся спиной в очередную берёзку, вскинул Элеонору и выстрелил.
Пробил, значит, броню. Сместившись назад и влево, стреляю ещё раз.
Да сколько у него этих нервных узлов?!! Делаю ещё два шага назад, лес скоро закончится, а тварь, как пёрла вперёд, так и прёт. Переломил ружьё, выкинул гильзы, нисколько не заботясь об их сохранности, не до того сейчас. Загоняю в ствол новые бронебойные снаряды. Отравленные когти всё ближе, паук встаёт на дыбы и пытается атаковать сверху. Стреляю прямо в брюхо, промахнуться невозможно.
Тварь внезапно начинает напоминать пьяного, лапы ставит, куда попало, огромное тело трясётся, но силы хватает, чтобы крошить в щепки деревья, а убить меня и вовсе несложно. Стреляю второй раз.
Я, поняв, что противника, наконец, проняло, отбегаю назад, уже выбираясь на открытое пространство. Снова заряжаю дробовик, пытаясь прицелиться.
Последнее, что я увидел, — это странные синеватые молнии, что пробегали по его спине. Молнии? Он ещё и электрический, аки скат? Или это не совсем живая тварь? Хотя нет, ведь предыдущие попадания говорили о повреждениях органов, роботом быть точно не может. А что тогда в нём искрит?