Порочные

Если это был чей-то дурацкий розыгрыш, то мне было совсем не смешно. Я тут же позвонила Руслану.

Но меня насторожило то, что трубку он взял не с первого раза. Пока слушала долгие гудки, места себе не находила. Нервно ходила по комнате, кусая до крови губы.

— Да не переживай ты! — пыталась успокоить меня мама, которая села на мою постели, поджав под себя ноги, и принялась вязать то ли шарфик, то ли носок. Мама любила вязать, но не умела от слова «совсем». Но упорно продолжала портить нитки и ломать спицы.

— Да как не переживать?! — нервно выкрикнула я и вновь начала набирать номер Руслана. Его молчание вкупе с той фотографией, от которой бегут мурашки по коже, доводили меня до отчаяния. Я очень переживала за Соколова. Вдруг с ним что-то случилось? Хотя я верила, что Руслан был неуязвимым. Он же такой сильный, смелый… Разве может что-то произойти? Да, может. Каким бы Руслан ни был, он не бог, не всесилен. И да, все же уязвим.

— Ничего с ним не случится. Ты же говорила, что он владеет каким-то отелем? Там же связь плохая? Может, поэтому трубку не берет?

Я покачала головой. Я догадывалась, от кого могло быть это ужасное послание. Игорь. Только он. У меня только с ним были отношения, поклонников у меня отродясь не было. Симпатию мне свою никто не высказывал. Поэтому в подозрение попадает только Игорь, ведь та подпись была не случайна. Но в чем смысл? Зачем он отправил это фото мне? Зачем следил, тайно фотографировал? Зачем? Почему испортил изображение Руслана? Ведь Игорь сам бросил меня! Сам! Я, именно я была готова дать нашим отношениям последний шанс, а он, как подлый трус сбежал и оставил меня одну в опасности! И теперь это фото… Ничего не понимаю! Кому могут мешать наши отношения, если не Игорю!

Я повернулась к маме и вновь покачала головой.

— Нет. Там вообще связи нет. Гудки бы вообще не шли. Да черт!

Мама строго шикнула на меня.

— Не упоминай черта! Иди выпей чаю зеленого, поешь пирога… Все будет хорошо…

Мама говорила тихо, размеренно и всячески пыталась меня успокоить. Но мое сердце бешено билось, оно не ведало покоя. Ведь пока я не узнаю, где Руслан и что все с ним порядке, пока не услышу его голос…

— Алло, — я сначала даже не поверила своим ушам. Руслан тяжело дышал, — Насть, алло?

На глаза навернулись слезы. Я была готова расплакаться от облегчения. Живой! Целый! И вроде невредимый!

— Руслан, — прошептала я и, не сдержавшись, все-таки всхлипнула.

— Настя, — вмиг голос Соколова стал стальным, — ты где? С тобой все в порядке?

Нет! Со мной не все в порядке! Мое сердце все еще обливается кровью, а душа ранена. Ведь я так сильно переживала за него!

— Я сейчас приеду.

И сбросил вызов.

Приехал Руслан не сейчас, а через час. Хоть я и знала, что с Соколовым все в порядке, но я все равно переживала. Угроза — это не шутки. Нужно отнестись к этому очень серьезно.

А когда он вошел в квартиру, я тут же, прямо с порога, бросилась к Руслану на шею.