Но есть ли в этом смысл? Не лучше ли смириться, уйти от боли? Вручить сердце Матери Гор, как того хочет Верховная.
Лаара остановилась резко, прошептала куда-то в темноту:
– Сейчас вниз и налево.
Мы поспешили дальше – один поворот, второй. Спуск и снова поворот.
– Лаара, куда ты меня ведёшь?
Она шикнула:
– Тихо, я же просила! Мы почти пришли.
– Лаара… – я вцепилась жрице в запястье и дёрнула на себя. – Куда. Ты. Меня. Ведёшь.
Постепенно начало доходить – что же я делаю? Что творю? Я ведь не хотела сбегать, так почему проявила слабость?
Приоткрыв рот и картинно закатив глаза, отчего её лицо стало казаться ещё длиннее, Лаара произнесла:
– Да какая разница? Ты все равно не желаешь служить Матери Гор, не желаешь то место, которое я, в отличие от тебя, мечтаю когда-нибудь занять. Я просто хочу помочь тебе, Рамона.
Произнося эти слова, она теснила меня к стене, а потом резко толкнула в плечи. Я ввалилась в незаметную на первый взгляд комнатушку, чуть не запутавшись в подоле. Лаара шмыгнула следом.
Лязгнул засов.
Тусклый свет озарял маленькую комнатку с низким косым потолком. Здесь пахло влагой и пылью, клоки сине-зелёного скального мха свешивались лохматыми гроздьями, едва не касаясь макушки.
– Что ещё за шуточки?! – вспылила я, пытаясь совладать с паникой. Она накатывала волна за волной и едва не сбивала на пол. – Ты сказала, что меня ждут Сора и Орвин… Горт?!
Откуда? Как он здесь оказался?
Я смотрела на парня широко открытыми глазами, будто передо мной стоял не человек, а вылезший из бездны подгорный дух. Но Горт, живой и вполне материальный, стоял у стены, сложив на груди руки, и глядел на меня в упор.
Постепенно напряжение сошло на нет, и я ощутила облегчение – всё будет хорошо, мы с Гортом давно знаем друг друга. А потом, когда я заметила этот алчущие взгляд, эти подрагивающие ноздри – как у почуявшего добычу зверя, в животе что-то оборвалось.
– Что ты здесь делаешь? – спросила глухо, но искатель всё так же загадочно молчал.
– Матушка Этера не выгнала тебя из сестринства, – сзади послышался надменный голос Лаары. Обходя меня кругом и разглядывая так красноречиво, жрица продолжала говорить, а у меня кровь бросилась в лицо, в голове зашумело. – Я нахожу это несправедливым. Я ни разу не нарушила ни одного правила, но в любимицах почему–то ходишь ты. Всегда ты, рыжая заноза, – последние слова она просто выплюнула, и губы исказила ненависть и чёрная зависть. – Хотя слухи уже расползаются по Антриму, скоро о твоём падении узнает весь город. Старейшина Роран, какой бы властью не обладал, не сумеет заткнуть рты всем.