— А ничего, что без предупреждения? Ты бы хоть позвонил.
— А он знает. Мы раньше договаривались, что я сегодня буду. Только получилось на час раньше назначенного, и ты со мной. Но это ерунда.
У двери набрал домофон:
— Это я.
— Поднимайся.
Железная лестница на второй этаж, еще одни двери, которые открылись с писком электронного замка. И Вилли пропустил меня первой:
— Извини, я не один. Знакомься, это обаяшка, Ева, прекрасная девушка и мой друг. Ева, это Фо, самый талантливый художник северной столицы…
Я сделала только пару шагов и остановилась. Что-то последнее, что еще говорил Вилли, потонуло на периферии ослабевшего слуха. Мужчина, собиравшийся подойти, резко дернулся и тоже застыл.
— Зачем ты…
— Сделай для меня исключение. Ева по-настоящему стоящий человек, я бы не привел ее, если бы не был уверен в этом. Она тебе понравится.
Фо не сдержал гримасы. Красивое, тонко выточенное лицо восточника на миг исказилось. Я это заметила, а Вилли, похоже нет, нетрезвость помогла, потому что он легко подтолкнул под лопатки и подбодрил:
— Не стесняйся, проходи.
Какое счастье, что здесь это была огромная высокая студия. Ее хозяин буквально попятился вглубь, едва я сделала вынужденный шаг ближе. Потом развернулся и ушел к закутку с полками и барной столешницей. Расстояние между нами стало в несколько метров и чуть-чуть полегчало, выпитое вино подкатило к горлу, обдало кислотой, но комок отпал назад. Временно — сколько-то минут еще продержусь.
Фо-Ху — некромаг… и он как никто другой в этом мире моментально понял по собственной тошноте, что я некромага.
— Рад знакомству… Вилли, пока я заварю чай, сбегай вниз в съемочную… — вдох-выдох от горлового спазма. — Найди там альбом с историческими снимками города.
— Прямо сейчас?
— Да, очень нужно. Я опять забуду… он на полках, принеси. Тебе же не трудно?
— Ладно.
Едва Вилли ушел и прошло секунд десять, Фо зашипел:
— Проклятый Морс… сядь туда, в угол.