Доктор Джонс указала на ссадины, которыми были покрыты ее лицо и руки.
— Большинство повреждений посмертные. Скорее всего из-за ударов о камни и прочий речной мусор. Насчет раны на голове я не уверена. Чтобы удостовериться точно, мне понадобится свет получше и рентген, — она снова опустилась на корточки. — Больше сказать ничего нельзя — слишком много может быть вариантов. Вскрытие я назначу на завтрашний день.
Она повернулась к помощнику и выдала целый список указаний: ему предстояло собрать образцы воды и почвы и измерить температуру реки. Сама она достала из сумки скальпель, аккуратно разрезала плащ и блузку жертвы, а затем надрезала ее брюшную полость. Температуру тела точнее всего можно было определить по печени.
Бри и Мэтт отошли подальше, чтобы не мешать.
— Что думаешь? — спросила она. Мэтт пожал плечами.
— Пока не получим результаты вскрытия, я не буду ничего предполагать, но на первый взгляд может быть суицидом. При падении она могла удариться головой о камень.
Час спустя тело запаковали в черный мешок и переложили на каталку. К дороге ее затаскивали вчетвером: Мэтт, Бри, Коллинс и помощник доктора Джонс, чье имя она таки не узнала. Наконец, ценой невероятных усилий тело оказалось в фургоне судмедэкспертов.
Чуть дальше по дороге уже стояла парочка машин репортеров, а за ограждением успела собраться приличная толпа. Засверкали вспышки: все бросились снимать, как в фургон заносят каталку.
— Вы допросите ее мужа сегодня? — поинтересовалась доктор Джонс. Она переодевала резиновые сапоги на кроссовки, готовясь к отъезду.
— Да, — подтвердила Бри.
— Будет нелишним забрать ее расческу или зубную щетку. Так мы сможем сверить ДНК на случай, если в базе не окажется отпечатков пальцев, — доктор Джонс сложила сапоги в пластиковое ведро и захлопнула дверь фургона.
— Хорошо, я поищу.
— Спасибо, — и с этим она уехала. Бри осмотрелась.
На место происшествия успели приехать еще двое помощников шерифа: сейчас они занимались тем, что искали на земле улики. Как Бри и подозревала, поиски пока были бесплодными.
Так что она развернулась и направилась к машине Холли — Коллинс как раз изучала содержимое ее багажника.
Внутри лежал небольшой чемодан и скребок для льда — должно быть, остался с зимы, когда приходилось очищать машину от наледи. Бри сделала еще несколько снимков, затем открыла чемодан. На куче мятой одежды лежал ноутбук. Она сфотографировала и это.
— Она даже одежду ровно не сложила, — сказала Коллинс. — Просто побросала все как попало и уехала.
Бри закрыла чемодан и обошла машину кругом, чтобы открыть пассажирскую дверь. Там она наклонилась над сумкой, переложила в сторону кошелек, чтобы не мешал, и заглянула внутрь. Ничего необычного: губная помада, антисептик для рук, пилочка для ногтей, коробочка мятных леденцов. На самом дне лежал конверт: он-то Бри и заинтересовал. Письмо запечатано не было, так что она осторожно отогнула клапан и вытащила наружу сложенный листок бумаги.
“Я так больше не могу, — гласили слова, нацарапанные неразборчивым почерком. — Это невыносимо».
— Предсмертная записка? — предположила Коллинс.