— Что ты можешь рассказать об отношениях Кэди и ее бывшего мужа? — спросила Бри.
Мэтт завел двигатель и снялся с места.
— Грег мне не понравился с самой первой встречи, — он свернул на поворот, почти не снижая скорости. — Мне он показался эмоционально неразвитым. Мальчик, застрявший в теле взрослого мужчины. Он работал моделью и соблюдал очень строгую диету. Если Кэди съедала что-нибудь кроме куриной грудки с брокколи, он обязательно отпускал по этому поводу ехидный комментарий. У Кэди никогда не было лишнего веса, но и на костлявую модель с подиума она никак не тянула, — он нахмурился, переведя взгляд на свою широкую ладонь. — Флинны люди немаленькие.
Это уж точно.
— Я не хотел влезать в их отношения, — продолжил Мэтт, — и уж тем более я не хотел, чтобы она чувствовала, будто должна выбирать между своим парнем и своей семьей, — было ясно, что об этом своем решении он сейчас очень жалел. — Она ведь взрослая женщина. Я не имею права указывать, с кем ей встречаться. И я знал, что она не сможет долго терпеть его дерьмовое отношение. Они встречались всего пару месяцев, когда Кэди узнала, что беременна.
— И это все осложнило.
— О да. Кэди была вне себя от радости. И честно говоря, узнав о беременности, даже Грег начал вести себя, как взрослый человек. Он даже начал готовить, а не предлагать ей морить себя голодом, как раньше, — он сглотнул. Глаза его потемнели. — Когда Кэди была на четвертом месяце, они уехали на Вегас, а вернулись уже мужем и женой, — его губы сжались в тонкую линию. — А после пятого месяца Кэди потеряла ребенка, и Грег снова стал прежним подонком.
— Мне очень жаль.
Мэтт покачал головой.
— Грег винил во всем Кэди, хотя в этом никто не был виноват.
— Вот же сволочь, — не смогла сдержать гнев Бри.
— Ага. Кэди была в очень растрепанных чувствах, но даже тогда она понимала, что Грег переходит все границы. Она ушла от него.
Бри чувствовала, что это еще далеко не все.
— Грег отреагировал на их развод словно избалованная пятилетка, у которой отобрали любимую игрушку. Он ее преследовал. Оскорблял. То слал ей цветы, то оставлял мерзкие записки на лобовом стекле ее машины, — Мэтт снова покачал головой. — Несмотря на все свое горе, здравомыслия Кэди не потеряла. Она все сделала по правилам — добилась в суде запретительного приказы. Я пытался не вмешиваться. Очень пытался.
— Пока?
— Пока Грег не перешел черту. Он начал ее повсюду преследовать, всегда оставаясь на границе положенных тридцати метров. Как-то Кэди выглянула из окна ночью, а его машина стояла прямо у дороги. Он следил за ней. Кэди позвонила в департамент шерифа, но Грег находился от нее более чем в тридцати метрах. Чисто технически закона он не нарушил.
От подобных людей запретительный приказ помогает не сильнее, чем бумажная броня от пуль.
— Кэди была вне себя от горя, а мужчина, который должен был ее поддерживать, вел себя как последняя скотина, — Мэтт тяжело сглотнул. — Я не слишком горжусь тем, что я сделал дальше.
— Ты поощрил его оставить Кэди в покое?
— Ага. Можно и так сказать. Я очень сильно поощрил его оставить Кэди в покое, — его рука сжалась в кулак. — И он больше ни разу ее не беспокоил.