– Я не пытаюсь быть жестокой, Финн. Я пытаюсь понять, почему так вышло. Как так вышло, что эта девушка – суженая принца Ронана, но находится здесь с тобой? – спрашивает она, явно ожидая, что он продолжит объяснять ей.
– Она со мной, потому что не простит ему его обман и потому что хочет найти способ спасти эти земли и этот народ.
– Она человек. – Джулиана перекидывает волосы через плечо. – Ты веришь в это?
– Сейчас она фейри, но не то чтобы это имело значение.
– Они с принцем могут тебя обманывать. Может быть, она хочет сесть на трон сама.
Я ощериваюсь – и чуть не теряю свое покрывало теней. Это все, что я могу сделать, чтобы не зарычать. На кой черт мне сдался этот трон? Как она посмела вложить эти идеи в голову Финна?
– Полагаю, это возможно, – говорит Финн, и резкость в его голосе исчезла, – но все, что она сказала и сделала, указывает на то, что она рассматривает силу как бремя, а не как благословение.
– Вот дура, – бормочет Джулиана.
Финн пожимает плечами и делает еще один глоток.
– А может, дураки – мы.
Она задумчиво мычит и кивает.
– Ты все еще не объяснил, как вышло так, что сила, которая ей якобы не нужна, осталась у нее.
– Золотой принц дал ей Зелье жизни, чтобы спасти ее и превратить в фейри, но при этом непреднамеренно привязал силу к ее жизни.
Джулиана прижимает кончики пальцев ко рту.
– С чего ему так рисковать? Он должен был понимать, что все могло выйти вот так.
– Потому что он был… он влюблен в нее.
Она хмыкает.
– Говоришь, он дал ей Зелье жизни, потому что ее любит…
– Да.
– То есть ты веришь, что он порвет узы?