— Да, спасибо, — забираю букет и, вглянув на цветы, поднимаю глаза на Артура. — Пока. — Натягиваю самую искреннюю улыбку, на которую я способна, и быстро покидаю теплый салон автомобиля, приводя окончательно мысли в порядок. Еще слишком рано переходить на этот уровень.
Прижимаю к себе цветы, чтобы скрыть их от холода, и, добравшись до тротуара, разворачиваюсь и машу Артуру. Он кивает в ответ и трогается с места, не задерживаясь. Провожаю его взглядом и случайно цепляюсь глазами за проезжающий мимо автомобиль.
В горле немеет и пересыхает. Я не вижу водителя, но я точно знаю машину. Я возможно и ждала, что он снова придет, когда узнает о свидании, снова что-то будет объяснять и придумывать. Подсознательно ждала всего, но не того, что сейчас он просто уезжает. Если он был тут, то, скорее всего, видел меня с Артуром.
Кажется, даже не поворачивает голову в мою сторону. Будто я в чем-то виновата перед ним. А я не давала ему никаких обещаний. Это он сам обманывает и меня, и жену.
Я гордо поднимаю подбородок, всматриваясь в номерные знаки сзади. Почему тогда сейчас такое ощущение, что это конец. Вот прям конец, которого я хотела. Чтобы он, наконец, дал мне возможность не думать о нем и жить.
Машина уже скрылась за поворотом, а я стою и ловлю ресницами снежинки. Нет, Никифоров, ты не внушишь мне чувство вины за то, что я не дождалась тебя и выполнения твоих обещаний.
Нащупываю в сумке вибрирующий телефон и, разблокировав, читаю сообщение.
“Я могу добиваться тебя вечно, но пока между нами мой брак — это все бессмысленно. Я не буду становиться между вами и лезть в твою жизнь. Прости, что слишком поздно говорю, что люблю тебя. Ты должна это знать. Я всегда тебе помогу, если понадобится. Только попроси.”
Губы сами раскрываются, выпуская в воздух струю теплого дыхания, превращая тут же в пар.
Любит?! Вот так просто?! Написал пару слов и все, я уже должна растаять? Вычеркнуть из памяти эти два года, в которые действительно ждала, что он вернется. На экран падает слеза и разбивается на несколько маленьких. Стираю со щеки влажный след и нажимаю на зеленую трубку рядом с его именем.
— Вот так просто у тебя? Люблю? — Первой начинаю разговор, когда он отвечает на вызов. — А самому сказать вслух страшно или стыдно? Или все не настоящее?
— Алис, тише, — слышу в трубке спокойный голос и от это еще больше завожусь.
— Из слова люблю еще можно составить блюю, может ты буквы местами поменял или т9 за тебя не то написал? — Он усмехается и молчит. Молчит. — Ну не трусь, скажи это громко. — Повышаю голос, проверяя его.
— Нет, все правильно там написано, — я люблю тебя.
Так спокойно об этом говорит, что сейчас это звучит как какая-то очередная насмешка.
— Ого, какие ты слова, оказывается, знаешь, а когда-то боялся даже подумать о них. А значение их знаешь или только где-то слышал, но смысла не понял?
— Сказать это оказалось проще, чем я думал.
— Вот именно. Слова — ничто, Марк.
— Ты не права, в словах такая сила, что может разрушить все. А если может разрушить, значит может и отстроить.
Во двор заезжает очередной автомобиль и я разворачиваюсь, чтобы на меня не глазели любили мелодрам.