Мы - ошибка

Это тысячу раз неправильно — целовать его сейчас и позволять большее. Но я не хочу это останавливать. Сильнее прижимаюсь, жадно впиваясь в губы.

Я жду, когда он одумается и остановится. Сам же говорил, что ему надо время развестись. Но он, наоборот, переворачивает меня на спину, придавливая к матрасу. Он тяжелый. Я уже и забыла, каково это — чувствовать себя рядом с мужчиной. Когда он вот так бесцеремонно лезет под одеяло, нащупывая там мою талию.

— Гаечка, — шепчет в губы и стирает все мои предрассудки, осуждения и укоры совести одним своим напоминанием. Это имя всегда будет связывать нас, что бы ни произошло.

Я задираю его футболку и скольжу пальцами по спине. Мне хочется ощупать его всего. Как давно у меня никого не было. Я ведь могла, но не хотела. Ни с кем не хотела.

Меня бросает то в дрожь, то в жар. И между нами до сих пор чертово одеяло, которое сдерживает. Я сталкиваю Марка с себя, получая обреченный выдох, но тут же скидываю предательскую преграду и накрываю нас с головой.

Под одеялом каждый звук слышен отчетливей. Наши жадные поцелуи. Рваное дыхание. Даже спустя два года я помню, как он целуется. Наверное, поэтому больше ни с кем и не вышло ничего. Где-то подсознательно я все равно сравнивала их с Марком. И просто не могла опустить планку.

Марк проталкивает между моими ногами свою и приятно упирается бедром. Забытые ощущения стремительно просыпаются, разогревая низ живота.

Это сон какой-то. Такого просто не может быть. Он и я снова вместе. Я вспоминаю про жену, которая где-то сейчас ждёт его и прикусываю его губу. Сильно. Злюсь не на него, а на себя, что не устояла и не собираюсь отпускать.

— Марк, — ему в губы.

— Не останавливай меня, — голос Марка хриплый. Ведет от талии вверх, пока не касается груди. — К черту их всех, — выдыхает и не даёт сказать и слова, снова затыкая меня поцелуем.

Это меня надо останавливать и тушить сейчас, потому что скопилось слишком много всего.

Марк оставляет мои губы и скользит по шее влажной дорожкой. Его язык везде. Задирает футболку к горлу, обхватывая грудь. Мои руки сами стягивают с него одежду. Хотят чувствовать обнаженную кожу.

Как часто в мечтах представляла это. Какая сейчас его спина? Какие руки? Поправился он или похудел?

Кончики его пальцев поддевают край трусиков и обхватывают попу. Балдею от этих его дерзких движений. Как собирает жалкую тряпочку в кулак и тянет вниз.

Запускает руку мне между ног и с хлюпающими движениями входит пальцами в меня. Начинает медленно двигаться там. Бляя… Прогибаюсь в пояснице навстречу ему. Хочу, чтобы делал это быстрее и сильнее. К черту все эти прелюдии сейчас.

Запускаю руку в его боксеры и веду вниз по матовой коже. До основания. И снова вверх.

Рычит в меня, прикусывая кожу на груди, и оставляет засос. Хочу, чтобы все тело было в этих следах. От пальцев. От укусов. От всего. Чтобы быть только его.

Когда он скидывает с нас одеяло, становится прохладно. Но не надолго. Он снова на мне. Горячее тело прижимает и ласкает.

В полумраке наблюдаю, как он плюет на руку, размазывает слюну по всей длине. Опять почувствовать его в себе. Как он бережно скользит, пульсируя в каждом сантиметре.

Пока наблюдаю на ним, касаюсь себя между ног и начинают водить пальцами. Каждое движение перетекает из одного в другое. Вот он ведёт медленно членом по моим складкам, а потом убирает.