Мы - ошибка

— Не надейся. — Смеюсь в ответ, потому что мое настроение уже давно перевалило за сто баллов.

— Коза. — Как-то по-доброму и по-дружески звучит это сейчас. — У тебя все нормально?

— Да, я завтра тебе скину ссылку.

— Скинешь-скинешь, тебя Никифоров, кстати, искал. Что-то по поводу твоего выступления. — Так вот зачем он звонил. И зачем сейчас надо было напоминать про него, охлаждая мою радость.

— Завтра решим этот вопрос. Так и быть, одолжу тебе это платье. — Слышу смех в трубке.

— Давай, гуляй, если что — звони и, раз уж втянула меня в это, то напиши, часов в десять, что с тобой все в порядке.

— Хорошо, пока, мамочка.

Я сбрасываю вызов и ловлю взгляд Артура, следящего за мной. Надеюсь, он не услышал мужской голос. — Итак, на чем мы остановились?

— Как тебе роллы?

— Все чудесно. И, если это не сюрприз, то даже интересно взглянуть на сюрприз, — я ненавязчиво намекаю, что не против встретиться еще раз.

Мы сидим так еще около часа и даже мысли о Никифорове отпускают. Он не единственный мужчина. Почему я вообще столько времени думала, что, кроме него, никого лучше не будет.

Спустя еще минут сорок, мы тормозим перед подъездом моего дома и в салоне повисает тишина. Возможно, он хочет подняться, а я точно знаю, чем это должно закончиться в его мыслях, поэтому торможу все тут.

— Спасибо за вечер, я давно так не смеялась. — Вытираю снова выступившую слезинку в уголке глаза, вспоминая историю из его детства про гусей.

Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но закрывает его.

— Тогда до завтра? — все же говорит, но явно не то, что хотел сразу.

— Да, — киваю в ответ.

— Хочешь, заберу тебя и подвезу на работу завтра?

— Если тебе несложно, я бы не отказалась, потому что моя машина так и стоит возле офиса. — Мне, правда, приятна его забота и чувство, что я должна как-то его отблагодарить, не оставляет.

— Тогда до завтра. — Поворачиваюсь к нему и смотрю в лицо, которое наполовину находится в тени.

Тишина звенит в нашем дыхании и, когда его ладонь ложится мне на шею и тянет на себя, сердце дрожит, срываясь на тахикардию. И я поддаюсь. Наклоняюсь вперед и касаюсь теплых, сухих губ. Мягкие, чуть полноватые — обнимают мои, аккуратно исследуя, как далеко я позволю зайти. Я отвечаю на поцелуй, забывая, как шевелить губами. Его поцелуй более спокойный, одновременно уверенный, как разведчик, которыйи зучает местность.