Облизываю пересохшие мгновенно губы и сжимаю крепко руль. Делаю глубокий вдох, восстанавливая дыхание. Все хорошо, я никого не сбила. Медленно набираю скорость, перестраиваюсь в первый ряд и включаю аварийку.
— Алиса, черт, где ты? — Даже про Марка забыла, который был тут все это время.
— Все нормально, — быстро проговариваю на одном дыхании и снова глубоко дышу, останавливая шок.
— Где ты едешь?
— Не надо мне помогать. Не надо ничего про меня узнавать. Ничего не надо. Мне от тебя ничего не надо.
Мне надо просто где-то остановиться, но, как специально, везде остановка запрещена.
— Или ты сейчас говоришь, где ты едешь, или я подниму всю полицию, и ты поедешь с кортежем домой.
Я еще сбавляю скорость, потому что руки трясутся так, что сложно удержать руль.
— Сколково проехала.
— Там впереди заправка Лукойл. Свернешь туда.
— Ты не начальник сейчас, чтобы приказывать. — Вытираю плечом слезы, не выпуская руль из рук.
— Я не приказываю, — его голос смягчается, чтобы не злить меня, — я спокойно прошу. Остановишься, успокоишься и поедешь дальше.
33
Я сворачиваю на заправку и замечаю знакомую машину. Рядом с которой в расстегнутой куртке стоит Марк и что-то делает в телефоне. Поднимает голову от света фар, направленных на него, и убирает телефон в карман.
Я все-таки приехала сюда. И снова по его указанию. Как будто сама и сделать ничего не могу.
Марк показывает мне, где припарковаться. Руки до сих трясутся и я боюсь выпускать руль, поэтому делаю, что он подсказывает. Плевать сейчас, что я криво стою поперек парковочных мест.
Глушу двигатель и автоматически вытягиваю ключи из зажигания. Лоб касается кожаной прохладной обшивки руля. Снова перед глазами огни встречных машин. Тень на асфальте. Визг тормозов. Кажется, меня даже немного занесло, но я точно не помню. Сигнал. Снова начинает трясти и трудно дышать.
Поток прохладного воздуха слева подхватывает волосы и задувает на неприкрытые участки кожи ледяными снежинками.
— Алиса, — растерянный голос Марка так близко. — Иди сюда. — Берет за локоть и помогает выйти.