Парень уснул на каком-то матрасе, когда дали отбой. Просто снял сапоги, рухнул вниз и сразу провалился в сон. Давно он не был так измотан, но по какой-то причине не чувствовал усталости, пока ему не сказали, что можно отдохнуть. Снов не было, только неясные видения. Он спал часов двенадцать, если не больше. И когда проснулся, солнце было уже высоко. Голова просто раскалывалась. Он только сейчас смог осмотреться как следует.
В комнате полусгоревшего дома сейчас было около двадцати человек. Кто-то уснул на матрасах, а кто-то прямо на полу, укрывшись какими-то тряпками. В углу дремала маленькая девочка со светлыми пушистыми волосами. Она дрожала и обнимала куклу, иногда вздрагивала во сне. Олег укрыл её своим одеялом, и она улыбнулась сквозь сон. Хотелось увезти её подальше отсюда.
Пришла Эндра и, так же как он, упала на первое попавшееся спальное место.
–Ты что, еще не ложилась? – спросил Олег.
–Ложилась. Но поспала часа три и меня разбудили чьи-то голоса. Я вернулась туда, чтобы продолжить. Этот болван Фейн ещё более упрямый, чем я. Он спал всего два часа или меньше. Может, ты уговоришь его поспать?
Слово «болван» она произнесла с нотками восхищения. Потом женщина перевернулась на другой бок и сразу уснула. Олег лениво потянулся, выпил воды и выбрался наружу.
Часа через три ему всё же пришлось разбудить Эндру. Она долго не хотела просыпаться:
«Катя, не трогай меня, пожалуйста! – пробормотала она. – Я не хочу смотреть на твою новую кофточку». Олег усмехнулся и продолжил её трясти, пока она сама не вскочила с постели.
–Что?! На нас напали?!
–Нет, просто мы уезжаем, – ответил Олег, начиная сборы, она кивнула, проверяя оружие.
–Хорошо.
Фейн решил, что здесь больше нечего делать. Огни были потушены, мертвые – преданы земле, раненные – отправлены в лазарет.
Олег не знал, вернутся ли люди в это проклятое место после всего этого, но в отличие от сестры старался не задавать лишних вопросов. Процессия ехала молча. Все до единого боялись нарушить молчание, чтобы не потревожить потусторонние силы.
Команда вернулась в город ближе к вечеру. Катя их встретила обиженным молчанием, но её хватило всего на полчаса. Чуть позже, забыв про обиды, она принялась за расспросы, однако ей мало что удалось вытянуть. Люди были настолько усталыми и измотанными, что даже она понимала, что лучше пока оставить их в покое.
Только на следующий день она смогла собрать общую картину по частям и перестала обижаться. Девочка вдруг осознала, что люди оберегали её и стало неловко, что порой она вела себя как ребёнок.
Скоро началась подготовка к предстоящему балу – Фейн выбрал несколько человек для этого задания и даже нашёл учителя, чтобы научить их тем танцам и манерам, что были приняты в самых высоких кругах. Он хотел, чтобы его люди держались легко и естественно, чтобы слились с толпой и узнали всё, что нужно…
Обучала их женщина лет пятидесяти – знаток в этом деле. Все считали её милой и обаятельной, но данное впечатление было обманчиво. Она оказалась таким монстром, что даже Фейн стал побаиваться её. Она была строга и беспощадна, но зато все выучили основные движения танцев и держались так, будто умели это с детства.
Как ни странно, мужчины учились легко. А Эндра повторяла движения с таким видом, будто самоотверженно идёт на смерть. Ей не нравилась вся эта идея, но она не стала ничего говорить против.
Катя была уверена, что отлично танцует, но в этих элементах ноги путались, и всё не получалось. Она сбивалась, психовала, уходила и возвращалась. Некоторые танцы были довольно быстрыми. Ритм менялся, движения становились всё более сложными и мудрёными. Порой девочке было сложно перестроиться и попадать в такт. Несколько парней постоянно потешались над её неуклюжестью, чем вызывали её нервный смех и злобные взгляды.
Но, не смотря на все сложности, она была в восторге. Девочка любила вечеринки, а ещё больше само предвкушение. Когда можно ждать и гадать, что там будет. Выбирать наряд и заранее продумывать макияж. А потом нервничать перед выходом, одеваться, краситься, укладывать волосы.