Катя и внучка старика вошли в небольшую комнату в конце коридора. Всем остальным Айлин велела подождать. Никто не стал спорить. Люди растерянно застыли у дверей.
В комнате было светло от множества свечей. А лечебными травами пахло так сильно, что разъедало глаза.
Катя хорошо запомнила тот день. Старик лежал в кровати и тяжело дышал, боль немного отпустила его. Лицо этого человека, испещрённое множеством глубоких морщин, казалось мудрым и сильным. Длинные тонкие пальцы, как у его внучки, перебирали одеяло. Катя подумала, что этот человек когда-то был очень красив, что-то в его лице, в его профиле говорило об этом…
Рядом с ним сидела женщина лет сорока. Она сжала руки у сердца и тихо молилась. Её шёпот повис в воздухе. На ней была обычная, не белая одежда. Словно женщина хотела показать, что не может смириться.
Услышав звук шагов, она словно очнулась, коротко взглянула на Айлин и поцеловала старика в лоб. Она знала, с какой целью пришла эта девочка.
В её карих глазах – таких же, как у отца – отразилась целая гамма чувств от ненависти до благодарности. Женщина ничего не сказала, просто закрыла лицо руками и бесшумно вышла.
–Здравствуй, – сказала Айлин старику, подошла и села рядом. Катя не задавала вопросов. Она поняла, что это и есть третья способность – умение убивать.
Старик слабо улыбнулся ей.
–Ты пришла. Я ждал.
–Чем я могу помочь тебе? – спросила Айлин.
–Ты знаешь… Лекари бессильны. Я прожил долгую жизнь… Боль утихла, но не надолго.
–Ты со всеми попрощался?
Старик кивнул.
Голос Айлин сейчас был очень спокойным и умиротворяющим. А улыбка искренней и грустной.
–Сейчас боль уйдёт и больше не вернётся. Вспомни что-нибудь очень хорошее. Очень светлое. Такое, что заставляло тебя жить. Вспомни свою жизнь, как много в ней было нужного… Вспомни тех, кого ты отпустил когда-то, ты увидишь их скоро…
Она снова поправила волосы и коснулась его шеи. Пальцы девочки засветились неровным изумрудным светом и погасли.
Прошло несколько мгновений, старик вздрогнул и перестал дышать. Просто замер, словно уснул с открытыми глазами. А на его морщинистом лице замерла потерянная грустная улыбка.
Остальное Катя помнила смутно. Какие-то люди вошли в комнату, и скоро здесь яблоку было негде упасть. Несколько человек плакали, остальные лишь перешёптывались. Потом женщины зажгли благовония, накрыли тело коричневой тканью и с трагической песней покинули помещение, стали посыпать дом цветами и что-то приговаривали. Голоса сливались в ровный шум. Эта песня и заговоры запомнились Кате навсегда.
«Странно, – подумала Катя. – Это всё так странно! Моя голова взорвётся. Почему за каких-то пару дней я праздную чьё-то рождение и чью-то смерть?»
Из этого дома Катя возвращалась вместе с Айлин. Им было по пути, и какое-то время девочки шли молча. Им было грустно. Но если Катя не знала, как справиться с этой печалью, Айлин выглядела вполне привыкшей.