Из сарая выкатил двухколесный драндулет без фары и крыльев. Его рама была многократно перекрашена, поскольку он, вероятно, уже менял хозяев около магазина.
– Пьяный за рулем – убийца! – хохотнул Аркадий, глядя, как Пашка устраивается на сидении.
– Не боись, командир! Прорвемся!
Аркадий сел на багажник, и они уехали. Им вослед пел Северный:
В разгар хмельного веселья Валентина вдруг почувствовала на себе взгляд. Повернув голову, она увидала, что ее рассматривает Фрол Филиппович.
«Чего вылупился, старый козел,» – подумала Валя, но старику улыбнулась, вложив в улыбку сожаление и гран презрения.
Тот, видимо, уловил презрение и указал подбородком на плечо Валентины.
– У меня был знакомый – у него имелось подобное родимое пятно. Оно напоминает Францию. И знакомый татуировкой довел схожесть до полной. Подвел контуры, набил французский остров, что в Средиземном море – не то Корсику, не то Сардинию. Ну и любил, чтоб его назвали Французом. Но звали его Угрем – вертлявый был…
Приметы совпадали – Валентина кивнула:
– Это был мой отец.
– Твой отец был вором, ты знаешь? – продолжил Старик. – На самом деле вору татуировка – это лишняя особая примета. Но с родимым пятном иная история, его не спрятать.
– А вы были с ним близко знакомы?