Все карты биты?

— Ну, можно сказать и так, — тихо ответила девушка. — Нам очень нужна ваша помощь.

— Ну что же, проходите, — ответил Лакей, рукой приглашая их пройти в гостиную, где в это время Константин потягивал коньяк, — присаживайтесь и рассказывайте, что произошло и чем я могу помочь.

Напарники присели в кресла, приняв по бокалу, и Ольга начала свой получасовой рассказ, смотря Юрию прямо в глаза. Когда она закончила, в квартире минут десять стояла гробовая тишина.

— Не скажу, что сильно меня удивили, — заговорил вор, — я много наслышан о талантах Танка. Не раз благодаря ему наши ребята выходили на свободу прямо из зала суда. Но вы, Оленька, понимаете, о чем меня просите?

— Да, — тихо ответила она.

— Едва я подпишусь под показаниями, об этом сразу узнает Танков и в кратчайшие сроки сделает так, чтобы весть об этом долетела до всего воровского мира не только этого города, но и за его пределы. А это значит, что из здания суда я могу не выйти живым, если вообще до него доживу.

— Юрий, мы все прекрасно понимаем, — вмешался в разговор Михаил. — И если вы откажетесь, то мы поймем и винить вас ни в чем не будем. Просто у нас есть только двадцать четыре часа, вернее, уже осталось двадцать, чтобы решить данную ситуацию. И какое бы решение вы ни приняли, мы хотим знать его прямо здесь и сейчас. Мы не будем осуждать, если вы откажете, мы все поймем. Просто у нас действительно сейчас каждая минута на счету. Либо да, либо нет.

— Соглашайся, — раздался голос Константина, о котором присутствующие уже забыли, и все дружно посмотрели на него. — Юра, ты знаешь таланты и способности Танка, и если Леший сядет только за одно убийство, то он добьется ему более мягких условий. И тогда тот сделает все, чтобы уничтожить тебя. Подумай о сыне, о нем он рано или поздно тоже узнает.

— У вас есть сын? — Ольга с Михаилом замерли от удивления, не зная, что сказать. Это было для них полной неожиданностью. Оба понимали, что он — ребенок Александры, но спросить этого так и не осмелились.

— Да.

— Так я продолжу… Если ему впаяют максимальный срок за два убийства, то ему светит одиночка без права на амнистию. Он будет отрезан от внешнего мира и не сможет больше никому причинить вред, а что касается наших, думаю, они поймут, почему ты это сделал. Особенно если вы, господа, гарантируете, что о его показаниях до дня слушания дела в суде никто не узнает, особенно Танков. А после — ты сразу покинешь эту страну по другим документам. Если надо, полечу с тобой.

Услышав такое, Юрий налил себе коньяка и вновь закурил. Он давно звал Костю с собой, подальше от блатного мира, хотел ему другой судьбы, но тот все время отказывался. Когда Саша была рядом, он переносил его отказ спокойно, но теперь всем сердцем хотел, чтобы Костя, к которому он полжизни относится как к сыну, поехал с ним. В это время все молчали, понимали, что это только его решение, и не торопили. Так прошло еще с полчаса.

— Оля, — вдруг тихо заговорил он, — вы можете гарантировать, что до суда о моих показаниях никто не узнает?

— Я бы позвала сюда Владимира Андреевича, такие гарантии может дать только он.

— Звони. Пусть приезжает. — Он обернулся к Константину. — Займись новыми документами и подумай, кто из наших самый надежный и кто может занять твой пост, и коньяка с кофе еще организуй, думаю, разговор нас ждет долгий.

Константин кивнул и удалился. За это время Ольга позвонила Рожину и попросила приехать по указанному адресу, захватить с собой бланки протоколов и убедиться, что за ним не будет слежки. Через полчаса майор входил в уже знакомую квартиру. К этому времени вернулся и Константин с коньяком и наполнил всем бокалы. Как инициатор, Злюков поведал все детали их плана, сообщив, что им нужна стопроцентная гарантия, умолчав только о поддельных документах и передаче короны. Рожин сказал, что сначала ему надо позвонить и удалился в кухню. Его не было минут пятнадцать, после чего он вернулся, сделал глоток коньяка и положил на стол бланки протокола.

— В общем, так, господа, я договорился обо всем с судьей. Он сказал, что это не противоречит процедуре и мы имеем полное право заявить о новом свидетеле именно в ходе судебного заседания. Дата и время свидетельских показаний в данном случае должны соответствовать судебному заседанию. Наше назначено на одиннадцать утра одиннадцатого сентября. Но предлагаю заполнить протокол прямо здесь и сейчас, собственноручно вами, Юрий, чтобы этот легендарный адвокат уже никак не смог до него докопаться, прицепившись к тому, что писал один, подписывал другой и тому подобное. И я бы рекомендовал начать именно с причины вашего возвращения.

Чистосердечное признание

Я, Юрий Николаевич Кротков, 1952 года рождения, два года назад, 27 декабря, покинул город Владивосток вместе со своей любимой Александрой Троицкой после того, как некто Эдуард Шагалов пытался меня убить. Через несколько месяцев после прибытия на новое место жительство мы с Александрой поженились, но в целях безопасности это не афишировали и документы решили не менять. Спустя полгода моя супруга забеременела, а через девять месяцев у нас родился сын, которого мы назвали Костей.

Беременность и роды протекали очень тяжело, потом у жены резко пропало молоко, и начались проблемы со здоровьем. Лечащий врач попросил предоставить всю историю ее болезни, включая генетические особенности членов ее семьи. Мы связались с ее родителями и попросили переслать необходимые документы из Новошахтинской больницы в город Владивосток на абонентский ящик. Константин, в свою очередь, взял другие из клиники, в которой Александра много лет назад лечилась от наркозависимости. Он уже собирался отправлять их нам, как вдруг сообщил о разговорах и волнениях со стороны некоторых законников. У коронованных всегда хватает недоброжелателей, которые желают напакостить даже после сложения короны. Поэтому мы приняли решение, что Саша сама их у него заберет, а я позабочусь о безопасности сына.