Слова Каллы звучат странно. Может, ей это приснилось? Книги не находят закопанными в саду.
– Она лежала на полке? – переспрашиваю я, уверенный, что Калла сконфузится.
И перевожу взгляд на полки сбоку от камина: там собраны книги о дикорастущих растениях, устройстве водосборов и ветротурбинах (их привезли с собой основатели Пасторали, полагая, что они им пригодятся). Там стоят также книги по истории Запада, томики поэзии Эмили Дикинсон и Уолта Уитмена, толстенный том «К востоку от рая» в твердом переплете и несколько книг Джека Керуака, Фредерика Дугласа, Тони Моррисона и Джоан Дидион. А еще там есть более современные издания – детективные и любовные романы и несколько книг для детей, призванные отвлечь внимание от насущных тягот в долгие суровые зимы. Фермерский дом всегда служит своего рода общинной библиотекой. Люди брали книги и возвращали. Некоторые затерялись. Какие-то попали под дождь, и их пришлось выбросить. Иные пошли на растопку камина. В общем, книг с каждым годом остается все меньше. А новых взамен утраченным не появляется. Но на полках я не вижу зазора – пустой бреши на месте книги, взятой Каллой.
– Нет. – В голосе жены слышится раздражение. – Я нашла ее там же, где и серебряную книжечку.
Меня подмывает потрогать ее лоб. Проверить, нет ли у Каллы температуры. Вдруг у нее жар? Она явно не в себе.
– Калла, – ласково обращаюсь я к ней, – о чем ты говоришь?
Она рывком встает с кресла, крепко прижимая книгу к груди, как будто не желает с ней расставаться. Ее любимая книга запачкана грязью. Неужели она действительно нашлась в саду? Оторвав одну руку от книги, Калла сует ее в карман запятнанных джинсовых шорт и достает оттуда какой-то предмет. Маленький, умещающийся в ее ладони.
Я подхожу ближе, чтобы его рассмотреть, однако пальцы жены быстро сжимаются в кулак, а взгляд обдает меня холодом, предостерегая: не прикасайся! Но потом Калла медленно разжимает кулак, давая мне возможность изучить его содержимое: маленькие серебряные торцы, сломанная застежка вверху. В микроскопических трещинках тоже заметна пыль, но поверхность вещицы очищена – либо пальцами Каллы, либо тканью кармана. Мне удается разглядеть даже цифру, выгравированную в центре книжечки: 3.
Мои легкие слишком порывисто втягивают воздух – как певец, которому не хватило дыхания на середине песенной строки. Утренний свет солнца вдруг становится ярким-преярким и превращается в один огромный, все заполоняющий глаз, сверкающий и наблюдающий за мной.
– Это подвеска, – громко выговариваю я, едва не поперхнувшись словами.
– Что? – переспрашивает Калла, снова зажимая книжечку в кулак и опуская обратно в карман.
– Подвеска для цепочки. Таких подвесок было пять.
Губы жены силятся задать вопрос, Калла тоже чуть не захлебывается словами:
– Откуда ты знаешь?
Нащупав в заднем кармане блокнот, я вытаскиваю его. Но мне тоже не хочется, чтобы жена прикоснулась к нему, забрала его у меня. Оказывается, у нас обоих имеются вещи, которыми мы не готовы делиться, – наши секреты, наши личные сокровища.
В блокноте лежит фотография Мэгги Сент-Джеймс. Я положил ее между страниц, чтобы она не помялась. И мне не хочется, чтобы жена узнала, что я все еще ее храню, продолжаю рассматривать по ночам, выискивая в лице незнакомой мне женщины – в морщинках в уголках глаз, в прядках волос – подсказки, которые помогли бы мне понять, что с ней случилось и где она сейчас.
– Что это? – спрашивает Калла, кивая на блокнот, но не делая и шага ко мне, словно уже осознала нашу молчаливую договоренность:
– Я нашел его на террасе.
Калла сглатывает и смотрит на меня, уже не мигая. Ждет, что я скажу в продолжение.
– Он принадлежал Тревису Рену, тому человеку, чей пикап я нашел. – Я перевожу взгляд на блокнот – артефакт из другого времени. – Он приехал в Пастораль, разыскивая одну женщину, Мэгги Сент-Джеймс. Вот почему в его пикапе была ее фотокарточка. Эта Мэгги пропала, а Тревис Рен решил, что она в Пасторали. И он нашел ее здесь.
ebooksa