А по поводу воровства патентов вообще, и секретных изобретений и патентов вот что было известно Брагину. Ему лично «на ушко» недавно рассказал старинный приятель, работающий начальником отраслевого отдела в патентном институте на берегу Москвы-реки напротив Лужников, что все «протекает» в патентном институте, «течет» на Запад и Восток информация об отечественных изобретениях с грифом «ДСП», «секретно», ибо любой коммерческий тамошний продукт обеспечивается патентной защитой – с «перешибом конкурентов».
Именно во время бурного романа, с обостренной психической интуицией Брагин почувствовал сильный интерес и к своим прорывным изобретениям, и к своему программному продукту многоуровневого моделирования технологий, приборов, схем и систем, с подуровнями идентификации параметров и многокритериальной оптимизации. В его академический институт приходили какие-то темные людишки, предлагали руководству бешеные деньги за его программы, алгоритмы, математическое обеспечение продуктов. Руководство отсылало этих темных людей из посредничающих организаций с заграницей к нему, автору – только почему-то лично на Брагина никто не выходил, не тревожил его предложениями. «Еще потревожат, – усмехался Брагин, – их не убудет, фанатов «дерьмо-Рока», отечественных и забугорных коммерсов, съевших зубы на посредничестве яйцеголовых из отсталой России и передового Запада. А пока скоропалительный, мистический отъезд сродни побегу в страну Любви его с Лерой».
Часть II
Отъезд
Глава 4
Пока все удавалось, шло на ура по безумному любовному плану. Ровно за пять минут до отхода поезда Лера без труда нашла вагон, указанный ей Брагиным в сообщении. Последнее сообщение она получила уже при выходе из метро на привокзальную площадь – всего пять минут тому назад. Она, как было оговорено заранее, обратилась к молодцеватому проводнику указанного профессором вагона. Тот с равнодушной физиономией попросил ее показать паспорт и будничным, равнодушным, даже тоскливым голосом сообщил место:
– Тридцать первое… Нижнее…
– По вашему голосу можно догадаться, что купе рядом с туалетом, – сострила Лера, чтобы хоть немного поднять себе упавшее настроение и разговорить мрачного проводника. Впрочем, она раньше еще студенткой предпочитала ездить, ради экономии средств, в плацкартном вагоне, только в середине, и не знала точно мест последнего купе.
– Должен вас обрадовать, мадмуазель, – проводник неожиданно сменил хмурый тон на игривый, – к радости или к сожалению, только не рядом с туалетом… Ваше купе предпоследнее… Но…
– Что «но», – тревожно спросила Лера, автоматически поеживаясь и непроизвольно, излишне деловито оглядываясь по сторонам, желая расшевелить проводника на продолжение разговора ради новой информации, – что вам велели передать?..
Тот поморщился, как от зубной боли, отстраненно отвернул в бок породистое, малость помятое алкоголем и излишествами лицо с седыми баками и тихо произнес:
– Те двое ничего вам не велели передавать. Один передал несколько минут тому назад билет с вашей фамилией и сказал, что скоро подойдет. Попросил только сообщить вам ваше место – и всё. А другой интересовался, кто едет в вашем купе, пустое оно, или нет. Я так понял, что ему с рук хотели продать билет на верхнюю полку в вашем купе. Не знаю, почему, но он не поверил перекупщикам. Даже сначала заглянул в ваше пустое купе, а потом прямым ходом пошел в кассы – что-то выяснить. Он сказал, что уточнит ситуацию и вернется. Может, придет перед самым отправлением. У вас же на руках только два билета в это купе – правильно?
– Да, два.
– Вот, видите, впрочем, чего ждать, проходите, – проводник автоматически взял и проверил предъявленные билеты с паспортами последней пары пассажиров, поднялся вслед за Лерой по ступенькам в тамбур и громким голосом объявил, почти крикнул по-хозяйски. – Провожающие, освободите вагон, до отправления поезда осталось меньше пяти минут.
Только провожающих в вагоне никаких не было. Лера в этом убедилась, протискиваясь к своему предпоследнему купе в узеньком коридоре, окна которого облепили дородные женщины с детьми, объясняющиеся языком жестов и мимики с теми из провожатых, кто только что вышел из вагона и также оживленно жестикулировал в ответ, только внизу на платформе.
В пустом купе за считанные секунды до отхода поезда ее тревожило мучительное ожидание – отсутствие Брагина. Что с ним? Почему отсутствует? Организовал это авантюрное путешествие, это пустое купе, проинструктировал проводника – и на тебе. Как растворился в воздухе. Остались уже считанные минуты до отправления. А вдруг у него какой-либо форс-мажор?..
Поезд легко качнулся и плавно тронулся с места. Она тяжело вздохнула и против своей воли оторвала взгляд от окна. В проеме двери купе стоял он. Бесшумно за мгновение до поворота ее головы уже положил свою дорожную сумку на сиденье и пристально, с легкой усмешкой глядел прямо в глаза Леры. Его спокойные синие глаза были еще крупнее и смешливее – так ей показалось.
Она укоризненно покачала головой и выразительно, немного укоризненно и одновременно артистично всплеснула тонкими изящными руками:
– Я уже и не знала, что мне делать… Ехать или не ехать… Даже сейчас не знаю – до конца… Ей богу, не знаю, что делать… Закрой…
Она оборвалась, хотела сказать ему, чтобы он побыстрее закрыл дверцу купе, чтобы броситься к нему на шею, обнять, расцеловать его в губы… Словно своим поцелуем он должен тут же дать решительный ответ – непременно ехать… А если холод и отчуждение – что тогда?..