Маццантини строго смотрит на него:
– Да, именно так. У тебя какие-то возражения, Дженна?
– Никаких, капитан-лейтенант. – С сигаретой во рту неаполитанец поднимает руки, будто сдается. – Никогда не выигрывал в лотерею, а там тоже все случайно… Ничего себе будет совпадение, если сегодня словлю.
Все смеются, включая Ломбардо. Это способ снять напряжение. Они смеются и никак не могут перестать, как смеялись бы сейчас по любому поводу. Им это необходимо.
Маццантини указывает на материалы, разложенные на столе:
– У вас полчаса, чтобы все изучить. Отпечатайте у себя в мозгу каждую позицию и каждое препятствие… И с этого момента никто больше не сойдет на сушу. Остаток дня отдыхайте. В двадцать ноль-ноль у нас медосмотр, еще через час экипируемся. Проверьте клапан сжатого воздуха, помпу быстрого погружения и глубиномер, которые подвели вас во время последних операций. После инструктажа зарядите все батарейки, проверьте всё, от генераторов до парового котла.
– Мы можем оставить письма, капитан-лейтенант? – спрашивает Тоски.
– Конечно, но не пишите на них даты. Ферольди соберет их перед нашим выходом. И полагаю, у всех составлено завещание. – Он указывает на сейф, прикрепленный к переборке. – Всё положите туда, как в прошлый раз… Вопросы есть?
Скуарчалупо поднимает руку:
– Не желает ли кто-нибудь купить у меня открытки Красавицы Суламифи и Неистового Саладина?
Они снова смеются, и вопросов больше нет. Неаполитанец отмечает, что Маццантини не сводит вопросительного взгляда с Ломбардо; и тот, встретившись с ним глазами, молча кивает, все такой же серьезный. Удовлетворенно кивнув в ответ, офицер встает, идет к шкафу и возвращается с подносом, где стоит бутылка красного вина, восемь стаканов и лежит штопор.
– Мы знаем положение наших войск, и у нас нет иллюзий. – Маццантини открывает бутылку. – Невозможно, чтобы наше победное нападение изменило ход войны; но мы можем надеяться, что успех нашей операции ослабит давление англичан в этой зоне Средиземноморья.
– Большая честь, капитан-лейтенант, – замечает Кадорна.
– Да, безусловно… Большая честь.
– По крайней мере, пустим им кровь из носа.
– А это мысль.
Маццантини обходит стол вокруг, каждому наливая вино в стакан. Вино итальянское, отмечает Скуарчалупо, из Чинкве-Терра, и аромат приводит на ум горячую поленту на столе, ковриги свежего хлеба, ломти домашней колбасы и шоколад из Перуджи.
– Пахнет домом, – говорит кто-то.
Восемь мужчин молчат, и каждый вспоминает свое. И каждый уважает молчание другого. Со времен тренировок в Бокка-ди-Серкьо они знают друг о друге все, как родные братья: жизнь, любовь, увлечения, недостатки, мечты, семья. У них на всех четыре жены и шестеро детей.
Наконец капитан-лейтенант Маццантини говорит: