– Я знаю продолжение этой поговорки, – сказала Елизавета. – Легко сказать, да трудно сделать. Но это не значит, что делать не нужно. Действуйте! Время не ждет. Комбинат должен быть остановлен в самое ближайшее время!
– Да, конечно, – в голосе Георгия вновь ощутилась ирония. – Потому что на комбинате выпускаются танки и самолеты, которые стреляют по немецким солдатам. Кажется, совсем недавно я это где-то слышал.
– Тем более! – твердо сказала Елизавета.
Глава 21
Инструктировать диверсантов должен был Гепп – так ему велел Георгий. Вначале Иван даже впал в легкий ступор – как это сделать? Собрать вместе всю компанию не имелось никакой возможности. Дезертиру Александру было опасно покидать комнату матери – его бы увидели и задались бы вопросами: а кто это такой, откуда взялся и что тут делает? Не исключено, что и опознали бы, а коль так, то недалеко и до ареста. Нет уж, до поры до времени пускай сидит безвылазно взаперти и выйдет только, когда все уже будет готово к взрыву шахты.
Лапу и Кота также было опасно куда-то вести. Да, они передвигались без конвоя, но только по строго определенному маршруту – от арестантского барака до шахты и обратно. Любое отклонение от маршрута, а тем более задержка приравнивались к побегу. А это означало, что Кота и Лапу надолго запрут в карцер и, скорее всего, осудят на дополнительный срок. И тогда Геппу пришлось бы искать новых исполнителей, что непросто само по себе, а к тому же поджимало время. Нет уж, лучше не рисковать – ни в первом, ни во втором случае.
Иван решил проинструктировать диверсантов по отдельности: вначале, на работе, уголовников Кота и Лапу, а вернувшись с работы – дезертира Александра. Посвящать их во все подробности предстоящей операции он не намеревался. Так – вкратце и в общих чертах. Когда взрывчатка будет на руках, следует дождаться ночной смены. Почему ночной смены? Потому что ночью людей всегда меньше, и они не так активны и бдительны, как днем. Все уставшие, всем хочется прикорнуть где-нибудь в уголке. Да и под покровом темноты легче будет привести в шахту Александра. Кто на него обратит внимание ночью-то? А если обратят, так всегда можно сказать, что это новый шахтер. Воевал, был комиссован по ранению и теперь работает в шахте.
Итак, ночью. Далее Александр, Кот и Лапа спустятся в шахту. Не со всеми вместе, а чуть позднее – Гепп придумает убедительную причину, чтобы их задержать. Взрывчатку они спрячут под одежду. Ее будет не так много – чтобы взорвать крепь, подпирающую свод шахты, много взрывчатки не нужно. Так что никто и не заметит, что диверсанты что-то прячут под одеждой.
Далее все трое спускаются в штольню. Очутившись в штольне, отходить от ствола далеко не нужно. Штольня начинается прямо у ствола, а значит, здесь же присутствует деревянная крепь – бревна, держащие свод шахты. Еще одно важное обстоятельство – в разгар смены у ствола обычно никого не бывает. Все уходят дальше, к выработкам. Что ж, тем лучше. Значит, не будет никого, кто мог бы обратить внимание на непонятное поведение трех людей и поднять тревогу. Но все же появление посторонних необходимо предусмотреть. Мало ли что? Поэтому Александр должен будет подложить взрывчатку под опоры и зажечь шнур, а Кот и Лапа тем временем должны зорко смотреть по сторонам – не видно ли посторонних. И должны предпринять все возможные меры, если кто-то вдруг появится. Вплоть до убийства, если иного выхода не будет. Да и к тому же это и убийством нельзя назвать. Все равно через минуту крепь рухнет, и шахта начнет рушиться и похоронит всех, кто в ней находится.
Далее. Коту и Лапе обязательно нужно будет сказать, что как только Александр подложит взрывчатку под опоры, они должны бежать к стволу. Там безопасное пространство, и когда прогремят взрывы, их успеют поднять на-гора. Что станется с Александром? То и станется… Был дезертир Александр – и не стало дезертира Александра…
Конечно, вряд ли Кот и Лапа спасутся таким образом, но сказать им такие слова нужно обязательно. Надо их обнадежить, заставить поверить в свою безопасность, а то ведь не пойдут они в шахту и не понесут под одеждой взрывчатку. А то, что они не спасутся, так это хорошо, это так и надо. Все равно их пришлось бы потом убирать, а как это сделать? Уголовника попробуй ликвидируй. Скорее, он ликвидирует тебя самого.
Хоть и не сразу, но убедить Кота и Лапу поверить в свою безопасность при выполнении задания Геппу все же удалось. Особенно сомневался Кот. Он с недоверчивым видом вертел головой, хмыкал, задавал много вопросов, по нескольку раз заставлял Геппа повторять одно и то же…
– Вы поймите, – терпеливо убеждал уголовников Иван. – Ведь это для вас сплошная выгода! Такого случая больше не будет! Как только вас поднимут на-гора, вы тотчас же отправитесь ко мне домой. Ключ я вам дам, адрес назову… Затаитесь – и ждите. Я прихожу, приношу вам документы, деньги и цивильную одежду – и вы свободны. Пока уляжется суматоха, вас никто и искать-то не будет! Не до вас!.. Так что успеете далеко уйти! А скорее всего, вас вообще не станут искать. Подумают, что вы остались под землей. Смена-то будет – ваша! Спишут как трагически погибших на производстве. Кто вас будет искать под завалами – мертвых? То есть по всем документам вы будете числиться как мертвые. А вы – гуляйте себе.
– А ведь и правда… – задумчиво почесал затылок Лапа. – Случай-то и впрямь… Сдается, никто еще не бегал таким-то способом. Ну, гляди, начальник! Если чего не так – сам понимаешь!
Что же касается Александра, то его инструктаж и вовсе свелся всего к нескольким фразам. Уж слишком он боялся разоблачения, слишком хотел жить… К тому же оказалось, что Александр знаком с подрывным делом – ему он научился на войне.
– Вот и хорошо, – сказал Гепп. – Значит, жди команды. Уже скоро…
– Все в порядке, – сказал Гепп Георгию, когда они встретились. – Инструктаж проведен. Взрывай хоть сейчас. Надо бы поскорее. А то ведь наши взрывники такой народ, что могут и передумать. Или испугаться.
– Расскажи подробнее о плане операции, – потребовал Георгий.
Гепп рассказал, и Миловидов план одобрил.
– По-моему, все хорошо, – сказал он. – Просто и понятно. Действительно, взрывай хоть сейчас. И к тому же сами взрывники также останутся под завалами. А это верная смерть. Одобряю. И там, – Георгий указал куда-то вдаль, – тоже одобрят. Хороший план. Может быть, единственно приемлемый в данной ситуации.