Мы поднялись по металлической лестнице дома 4 на площади Святого Марка и вошли в длинную, широкую комнату на парадном втором этаже кирпичного дома, которым в 1830-х годах владел сын Александра Гамильтона, одного из отцов-основателей США. Здесь стоял запах старой одежды, благовоний и мускуса. Из колонки доносился психоделический рок. За прилавком оказался один из владельцев магазина, мужчина лет пятидесяти по имени Фред Биллингсли. Зазвонил телефон, и он ответил резким голосом: «Чистилище!» Люди нашего возраста выстроились в очередь у кассы. Марти Фридман, джентльмен с более мягким голосом и совладелец магазина, стоял на противоположной стороне помещения, позади старомодных, с деревянной отделкой, стеклянных витрин с рубашками и блузками всех моделей и цветов. Сложенные брюки лежали на полках, а черные кожаные полупальто, мотоциклетные куртки, замшевые жилеты с бахромой, фиолетовые сапоги из змеиной кожи и изумрудно-зеленые бархатные жакеты теснились на круглых стойках в задней части комнаты. Там действительно приходилось лавировать. Красочные футболки на вешалках гирляндой свисали с потолка. Там были шарфы, и рваные джинсы, и модные вещицы хиппи в самых безумных проявлениях. Парни и девушки примеряли все это, обсуждая друг с другом, как это смотрится, и принимая важные решения. Там была одна сотрудница, девушка, похожая на цыганку, по имени Ангел, с большими серьгами и банданой на волосах. На ней вся эта одежда выглядела идеально; наверное, это самая прикольная личность, какую я видел в своей жизни.
Я был на небесах. Мы спросили, нет ли каких-либо запасов, которые можно купить.
— Джинсы-колокола. Знаете, их много.
Limbo закупал от двухсот до трехсот пар джинсов каждый месяц у ковбоев на западном и юго-западном родео, которые потом они украшали вышивкой и кожаными заплатами и продавали втридорога. Однако из-за размера одежды они обычно не могли продать восемьдесят процентов товаров.
— Конечно, — сказали они нам. — Вы можете купить шесть сотен пар, по два бакса за штуку.
У нас не было таких денег. Двести долларов — однодневная выручка от продажи свеч, ладана, бижутерии и двадцати пар джинсов — это все, чем мы располагали. Мы срочно позвонили Сэмми, кузену Ларри, который одолжил нам еще двести долларов. Разукрашенные западные джинсы были вне нашего ценового диапазона, но мы купили брюки-клеш из вельвета, твила, шерсти и хлопка, в полоску, в клетку и с узором тартан[27]. Реальный ассортимент. Мы постарались охватить весь диапазон размеров, начиная от 26-го и до 36-го размера. Забили восемьдесят пар штанов по пять долларов за штуку в заднюю часть автомобиля и умчались обратно на север штата, чтобы продать их по одиннадцать долларов. Лу Пэл гордился бы мной.
Мы снова открыли магазин в понедельник в 15.30, сразу после школы. К среде все было распродано. Мы прыгнули в машину в четыре пополудни и помчались обратно в Нью-Йорк. На этот раз мы хотели забрать все, что удастся раздобыть.
Магазин Limbo был тем местом, где покупали одежду Дэвид Боуи[28], Джими Хендрикс, Лу Рид[29] и все звезды. Через пару недель мы тоже стали здесь постоянными покупателями. Марти, один из владельцев, обыкновенно стоял за прилавком и очень глубоким, серьезным тоном говорил:
— Как дела, мальчики?
А мы обычно спрашивали:
— Послушай, Марти, у тебя есть лишний товар?
Он вставал на стремянку и начинал вытаскивать вещи и бросать их вниз на прилавок; некоторые были подержанные, но в основном новые: мужская и женская одежда, полосатые брюки-клеш от таких производителей, как Landlubber и Viceroy, прикольные жилеты и рубашки крутых брендов, например, Gentleman John и Michael Milea. В Limbo мы узнали множество названий торговых марок. Мы немного поторговались. Ларри обычно просил снизить цену, а я иногда говорил:
— Не торгуйся с ними, бери это!
Я использовал слово
Мы мало смыслили в этом деле, но знали, что хотим заниматься этим. Прогуливаясь по площади Святого Марка, набрели на магазин Whatnot и попросили у них излишки запасов атрибутики хиппи. Мы шли по Второй авеню и закупались в магазине Naked Grape, который находился через дорогу от концертного зала «Филмор», где, как мы слышали, делали покупки участники групп Led Zeppelin и Jefferson Airplane. Мы обнаружили швейную фабрику Лео Броуди в Нижнем Манхэттене на Брум-стрит и Вустер-стрит в те времена, когда Сохо был еще безлюдным местом. Лео снабжал многие специализированные магазины, торговавшие излишками военного обмундирования, но, помимо этого, у него имелся собственный бренд под названием UFO.
Он производил джинсы, комбинезоны overalls и комбинезоны jumpsuits[30], и у него была линейка ажурных жилетов и другие классные вещи, которые мы скупали. Мы нашли еще один старый склад, полный ароматических свечей и благовоний. По мере того как наш бюджет увеличивался, расширялся и круг наших поставщиков, и наши запасы. Со временем мы стали более избирательными. Мне очень понравился процесс работы с каталогами, «курирование коллекции».
Каждую неделю мы обновляли свой ассортимент, а запасы продавали. Это была Элмайра, штат Нью-Йорк, 1969 год. Мы ввозили атрибуты контркультуры, и всем захотелось приобщиться к ней.
Мы решили запустить самый крутой магазин в городе. Поскольку входом в торговое помещение служила задняя дверь парковки, мы установили сзади небольшую витрину, чтобы люди знали о нашем магазине. Покупатели спускались по лестнице и попадали в совершенно другой мир. С потолка свисали лампочки без плафона, на стенах были плакаты, светящиеся на фоне черного цвета стен. У нас постоянно курились благовония. Много лет назад это здание принадлежало Montgomery Ward, в ту пору крупнейшей розничной сети в стране, и в помещении сохранились натуральные деревянные полы и длинные столы. Мы раскладывали джинсы на столах. Когда запасы увеличились, мы оборудовали шкафчики вдоль стен и выкладывали одежду в сложенном виде. Мы раздобыли проволочные вешалки из химчистки. Купили коричневые бумажные пакеты и предложили Джуди Хэнсон, студентке элмайрского колледжа, на каждом пакете делать надпись PEOPLE’S PLACE. Джуди была прекрасна, с волосами до пояса. К тому же имела красивый почерк. Ларри был без ума от нее. Флюиды своего очарования она усиливала тем, что сидела в магазине в позе лотоса, носила жилет с бахромой и рисовала PEOPLE’S PLACE на всем, включая мой портативный проигрыватель. Джуди продержалась у нас около года, а потом куда-то исчезла.
Однажды девушка, которую мы раньше не видели, пришла и сказала: «Хочу показать вам свои работы». В ее портфолио представлена серия иллюстраций к «Алисе в стране чудес». Она была очень талантлива! Коридорчик, ведущий вниз по лестнице, был довольно темным, как туннель, поэтому мы разместили на стенах ее рисунки Алисы, Чеширского Кота, Гусеницы, которая курит кальян, и других персонажей, дополненные люминесцентной подсветкой Day-Glo. Добро пожаловать в People’s Place! Я купил проигрыватель Pioneer и несколько колонок, чтобы ребята, находясь у нас, в отличие от любого другого места в городе, могли послушать «Битлз», «Роллинг Стоунз», The Who, Ten Years After, Cream, Blind Faith. В те дни, когда у нас имелся запас клешей, мы подвешивали их, как гирлянду, к потолку.
Держать магазин, как оказалось, замечательный способ заводить знакомства с женщинами. Моей самой близкой подругой на тот момент была Кэти Уилсон, которую я встретил на Мейн-стрит в Хианнисе 5 июля 1969 года возле кафе-мороженого Friendly’s. Я остановился и посмотрел на нее, а она взглянула на меня, словно мы давно знали друг друга, как если бы учились в одной школе или она дружила с моими сестрами. Она была очень-очень-очень опрятной и очень-очень-очень милой. На следующий день мы зашли в Friendly’s и взяли кофе Fribbles — так у них называют молочные коктейли. Она приехала в Хианнис на лето, как и я. И была очень нежной, невинной, настоящей американкой, с длинными светлыми волосами, красивой улыбкой и поразительно прекрасными чертами лица. Я сходил с ней в кино для автомобилистов под открытым небом и на рок-концерт. Вскоре по-настоящему влюбился в Кэти. Она была девушкой моей мечты. Кэти Уилсон очень понравилась моему папе.
ebooksa