Пухлый рыжеволосый Попперс воздержался от демонстрации своего таланта — он умел вываливать свои выпуклые глаза из орбит одним только внутренним давлением. Упоминание об этом умении воскресило в памяти Адама страшную драку с Дэви Килером.
Человеком-Статуей оказался утонченный и образованный пожилой джентльмен, который жил в Саду Эмброуза Солсбери из-за своей сухой, потрескавшейся и покрытой грубой коркой кожи. В представлении он принимал различные позы и замирал, как статуя, пока Сесилия играла на скрипке.
Леди Индиго — высокая импозантная дама лет пятидесяти — держалась, как королевская особа и почти не разговаривала с другими. В представлении она читала стихи и пела песни, и это бы никого толком не привлекло, если б ее кожа не была бледно-голубого цвета, а причудливо уложенные волосы не были серебристо-белыми с голубоватым отливом. Ее яростные синие глаза при взгляде на зрителей были гипнотическими, и никто не сомневался, что она умеет метать ими молнии, хотя такого таланта она была лишена.
Мистер Дабл был знаменит тем, что из его правого бока росла дополнительная рука, а из левого бедра — маленькая тонкая нога со ступней, которую он показывал через разрез в брюках. Этой маленькой ногой он запросто мог ударить по мячу, что и продемонстрировал Адаму при знакомстве, и это напрочь отбило мальчику аппетит.
Прометей, из рассказа Солсбери, был не только главным силачом в представлении, но и глотателем огня и происходил из целого рода глотателей огня. Он мог плеваться огненными шарами изо рта так же легко, как ребенок слюной. Еще одним его номером было поднять любого человека из зала у себя над головой.
Человек-Крокодил держался особняком. Адам видел, как он счастливо ползал по лужам в черной грязи и в какой-то момент устроился в одной из них, и только его чешуйчатая спина и морда показывались над трясиной. Маленький распорядитель шоу рассказал, что Карло родом из Речи Посполитой. Из-за болезненных чешуек он не мог носить обычную одежду, поэтому испытывал отвращение к зимнему сезону. Лидия, швея труппы, сшила для него специальные бриджи, подбитые заячьим мехом. Обедневшие родители Карло подпилили ему зубы еще в детстве и сами вывели его на улицу на потеху зрителям. У него было две сестры — обе совершенно нормальные. Адам слегка побаивался Человека-Крокодила, но Солсбери заверил, что Карло довольно кроткий парень, особенно когда ему время от времени дают жареного цыпленка. А еще он был превосходным пловцом.
Местная прима-балерина Лидия, несмотря на свое тучное тело, была довольно подвижной, а ходячий скелет Майрон мог втягивать живот так сильно, что очертания его органов брюшной полости становились видны. Он также был талантливым акробатом.
— В нашей труппе есть еще одна артистка, но, похоже, она избегает тебя, — сообщил Солсбери. — Ее зовут Урсалина.
Он вдохнул еще две щепотки нюхательного табака и лукаво улыбнулся.
— «Она родилась при загадочных обстоятельствах в диком лесу, откуда никогда не возвращаются люди. Рожденная дикой, дикой она и осталась. Зверь в ней иногда отдыхает, но никогда не засыпает по-настоящему. Смотрите с восхищением на то, кем она стала за свою недолгую жизнь. Но остерегайтесь ее свирепости, ибо в ней скрыта сила дикой природы, недоступная пониманию обычных людей. Трепещите перед ней!» — Его улыбка угасла. — Так написано в сценарии. А на самом деле она родилась в Портсмуте, в семье сапожника.
— Она… уродлива? — спросил Адам, вспомнив наставление «трепещите».
— Вовсе нет. К тому же красота и уродство — только в глазах смотрящего, не так ли? — Солсбери опустил свою миниатюрную ручку на рукопись в желтом переплете. — Это — всего лишь рамка, в которой ты будешь рисовать картины для зрителей. Я ожидаю, что ты правильно подготовишь публику. Это означает, — продолжил он, заметив недоумение на лице Адама, — создать атмосферу предвкушения, наполнить воздух духом странности, таинственности и фантастики. Запомни сценарий, но не позволяй ему управлять тобой. И вот еще что: ты можешь представлять моих людей, как пожелаешь, добавляя к сценарию все, что тебе заблагорассудится, но никогда — слышишь? —
— Да, но я не думаю, что смогу это сделать.
— А я думаю, сможешь. Покажи себя один раз. — Солсбери сделал паузу, изучая нерешительность на лице Адама. — Позволь себе раскрыться, — убеждал он.
Четыре ночи спустя ровно в семь часов Эмброуз Солсбери вышел на маленькую передвижную сцену, установленную на поле фермера Халлсуорта, и при свете масляных ламп поприветствовал пятьдесят шесть зрителей, каждый из которых заплатил по два шиллинга за посещение выступления. Зрители сидели на жестких деревянных скамьях и в течение двух часов созерцали Сад Солсбери.
Сначала он и Сесилия сыграли дуэт на скрипке и почтовом рожке, затем каждый сыграл сольный номер, и когда последние ноты скрипки Сесилии затихли над головами шахтеров с ввалившимися глазами, их жен и детей, карлик в своем темно-синем костюмчике вышел в свет, чтобы представить церемониймейстера этого вечера.
— Отцы, матери и дети! Приготовьтесь, — произнес Солсбери своим детским голоском. — Если кто-то из вас слаб духом, хотя я в этом сомневаюсь, сейчас самое время уйти и вернуть ваши деньги. — Он подождал всего пару секунд. — Нет? Тогда мы с вами движемся дальше, и я попрошу вас набраться мужества, ибо сейчас из своей пещеры к вам выберется существо не от мира сего. На него страшно смотреть, но он станет вашим проводником и покажет вам нечто еще более завораживающее. Мои друзья, вы соль этой земли. Я представляю вам нашего призрака в плаще, хранителя ключей между нашим миром и царством теней… Доминуса!
В этот момент сильные руки Прометея вытолкнули на сцену застывшего от страха Адама в длинной пурпурной мантии с капюшоном. Его лицо было вымазано бледным гримом, из-за которого оно походило на маску мертвеца.
Адам оказался прямо перед зрителями в свете ламп. Он опустил глаза. Его била дрожь? Совсем немного. Так много глаз было устремлено на него. Они наблюдали… ожидали от него чего-то.
— Продолжайте, господин! — торжественно выкрикнул Солсбери. — Просветите их!
ebooksa