– Жду только тебя, – отозвался тот.
– Этого никто не приглашал, – возмутился Браунинг.
– Поверьте, – сказал Ваймак, – вам будет гораздо проще, если возьмете обоих.
Браунинг окинул Натаниэля и Эндрю оценивающим взглядом и недовольно буркнул:
– Идемте.
Ваймак посторонился, пропуская их, а когда Натаниэль был уже у двери, крикнул ему вслед:
– Мы будем вас ждать. Столько, сколько нужно, слышишь, Нил?
Натаниэль кивнул и вышел на балкон. Спустившись по пожарной лестнице вслед за Браунингом, они с Эндрю сели на заднее сиденье внедорожника. Браунинг уселся впереди, хлопнул дверцей. Натаниэль глядел в окно, провожая глазами отель, потом повернулся к Эндрю и спросил на немецком:
– Я вправду могу снова стать Нилом?
– Я сказал, что остаться должен Нил, – ответил Эндрю. – Похорони Натаниэля в Балтиморе рядом с его отцом.
Натаниэль снова посмотрел в окно. Возможно ли это? Он сознавал, что в какой-то степени навсегда останется Натаниэлем. Даже если Стюарт убедит людей Мориямы заключить мир, они не забудут, что сын Мясника жив и здоров. Натаниэль всегда будет представлять для них опасность. Мысль об этом пугала и возбуждала одновременно. Перевернув кисть ладонью вверх, Натаниэль забинтованным пальцем очертил на ней контуры ключа.
– Нил Абрам Джостен, – пробормотал Нил и как будто очнулся от дурного сна.
Нил предполагал, что общение с федералами будет непростым, но такого тяжелого разговора не ожидал. Остаток субботы и все воскресенье он провел в офисе ФБР. Его и Эндрю разделили только один раз, когда медик пришел осмотреть раны Нила, при этом наедине их не оставляли ни на секунду. Агенты приносили еду, сопровождали Нила в уборную и даже поставили раскладушки, чтобы они с Эндрю ночевали здесь же, под присмотром.
В обмен на это сомнительное гостеприимство Нил рассказал все, что знал. Он начал со звонка Лолы и закончил перестрелкой, описывая которую, постарался назвать как можно больше имен: информация об убитых и выживших имела равную ценность, тем более что ни Ромеро, ни Джексона в то время в доме не оказалось. Далее Нилу пришлось вернуться к своему детству и ужасам, пережитым впоследствии.
После того как фэбээровцы заставили его перетряхнуть память и вспомнить все, что ему известно о банде отца и совершенных ею преступлениях, речь зашла о семи годах между Балтимором и Милпортом. Нил перечислил все свои фальшивые имена и города, в которых побывал, но людей, связанных с матерью, не выдал, сославшись на то, что в то время был слишком мал и ничего не знал. Агенты испробовали десятки способов, так и эдак стараясь выудить из него ценные сведения, и в конце концов сдались. Нил назвал место, где их настиг Натан, поведал, как они убегали, и закончил рассказом о смерти матери.
Без упоминания Хэтфордов, конечно, не обошлось, но здесь обе стороны вели себя крайне осторожно. ФБР ни за что бы не призналось в заключении сделок с мафией, а Нил не мог что-либо доказать. В итоге сосредоточились на том, что он помнил о дяде с юношеских лет. Воспоминания были скупыми, но именно благодаря им федералы изменили мнение о Ниле в лучшую сторону. До этого они видели в нем исключительно сына Балтиморского Мясника, но, узнав, что он предпочел долгие годы скитаний оседлой жизни бок о бок с криминальным кланом, многие спецагенты взглянули на него по-новому.
В воскресенье Нилу дважды предлагали войти в Программу защиты свидетелей, и оба раза он отказывался. Информации, которую он предоставил, вполне хватало для уголовного дела; кроме того, он был готов дать свидетельские показания, если бы ФБР задержало кого-то из людей Натана, а до тех пор он предпочел бы, чтобы его оставили в покое. Если его включат в Программу защиты свидетелей против воли, он просто сбежит обратно в Пальметто. Лисы не допустят, чтобы Нил по-тихому исчез, сказал Эндрю. Они поднимут шум, привлекут прессу и будут рыть, пока Нил не вернется в команду. Агенты упрекнули обоих в эгоизме и безрассудстве, однако и Нил, и Эндрю стояли на своем.
Нил понял, что они победили, только после того как Браунинг бросил перед ним на стол несколько чистых бланков. Выяснилось, что первая форма – это заявление на смену имени и фамилии, вторая и третья – анкеты на выдачу паспорта и водительских прав, и последняя – заявка на перевыпуск карточки социального страхования в связи с заменой прочих документов. Ко второй анкете была прикреплена фотография Нила. Он едва узнал себя на этом снимке: Ваймак сделал его прошлым летом, когда оформлял личное дело Нила перед зачислением в университет. На фото у него еще были каштановые волосы и карие глаза и не было татуировки Рико. Несмотря на это, анкета оказалась почти заполненной, и цвет глаз был указан как голубой. Видимо, размер фотографии уменьшат, и разницу никто не заметит, догадался Нил. Отвлекшись на снимок, он даже не сразу понял, насколько важны лежащие перед ним бумаги. Вверху на каждом листе значилось: Нил Джостен. Ему оставалось лишь поставить подписи в нужных местах.
– Считай это контрактом с нами, – по обыкновению раздраженно произнес Браунинг. Дождавшись, пока Нил на него посмотрит, он продолжил: – Как только подпишешь, мы приступим к превращению Нила Джостена в реального человека и полноценного члена общества. Это означает конец жизни в бегах, конец фальшивым паспортам. Отныне и навсегда ты – Нил Джостен. Передумывать поздно. Если ты хотя бы кофе закажешь под другим именем, у нас будут серьезные проблемы.
– Ручку. – Нил протянул руку. Браунинг среагировал не сразу, и он нетерпеливо пояснил: – Я вас понял. Дайте мне уже ручку, я все подпишу.
ebooksa