Свита короля

– Ну, если ты хорошенько попросишь, может, Кевин и… – фыркнул Ники.

Уничтожающий взгляд Кевина оказался едва ли не красноречивее звука рвотного позыва, который издала Элисон. Нил покачал головой и направился в свою спальню. Эндрю пошел за ним и помог ему переодеться ко сну.

Нил взирал на кровать с опаской. Единственным человеком, с кем он когда-либо делил постель, была мать. Они всегда теснились на каком-нибудь узком матрасе – ей важно было знать, что сын рядом, только так она могла заснуть. Нерешительность ситуацию не облегчала, поэтому Нил выбрал сторону, на которой будет спать, и осторожно откинул одеяло.

Несмотря на все страхи, ощущение соседства в постели было болезненно знакомым. Чувства, которые он испытал, когда руки Эндрю легли ему на плечи и вжали в матрас, а язык принялся исследовать его рот, оказались более новыми, но к этому он уж точно готов был привыкнуть.

Нил заставил себя не зацикливаться на мерзких словах Аарона, однако выбросить из головы предположение Ники о том, что его и Эндрю влечет друг к другу только из ненависти, было сложнее. На самом деле Ники прав в большей степени, чем Нилу хотелось бы признать, и тем не менее спорить с этим нет причин. Тогда, в начале, Нил точно знал, что Эндрю о нем думает, и именно безучастность Эндрю подтолкнула его к согласию.

Но теперь все совсем не так просто. Почему и когда положение вещей изменилось, Нил не понимал и еще меньше представлял, что с этим делать. Наверное, нужно как-то объясниться с Эндрю, но сейчас момент для этого неподходящий. Затолкав смятение и тревогу поглубже, он запустил перебинтованные пальцы в волосы Эндрю. Он готов терпеть любую боль, лишь бы притянуть Эндрю поближе. Нил отдался на волю чувств и позволил Эндрю делать с собой все что угодно, пока не утратил ощущения пространства и времени.

Глава шестнадцатая

Почти весь следующий день Лисы провели на свежем воздухе: сперва исследовали горные тропы, а после обеда отправились кататься верхом. Забраться на лошадь стоило Нилу немалых трудов – ожоги и порезы на руках снова вспыхнули болью, – однако упрямство не позволило ему отстать от товарищей. Усевшись в седло, он стиснул зубы и какое-то время не двигался, дожидаясь, пока пульсирующая боль стихнет, но к концу двухчасовой прогулки почти забыл обо всех неудобствах. Спешиться оказалось так же трудно, и по возвращении в домик он полез в пакет за свежими бинтами и обезболивающим. Увидев это, Эндрю привел Рене.

– Я сам могу, – запротестовал Нил, когда Рене, по-турецки скрестив ноги, уселась на кровать напротив него.

– Я знаю, – ответила Рене, – но будет проще, если я помогу.

Нил понял, что спорить бесполезно, и вверил себя заботам Рене. При виде открывшегося ей жуткого зрелища она не моргнула и глазом, не стала охать и ахать, извиняться или приставать с расспросами. Не теряя времени, Рене взялась за дело и обработала каждую рану аккуратно и тщательно. Закончив, она спросила:

– Не собираешься дать коже подышать?

– Надо бы, – отозвался Нил, – но не хочу, чтобы все видели.

– Я попрошу ребят не комментировать, – пообещала Рене, угадав его опасения.

Поскольку Нил не возражал, она встала с кровати и вышла. Как выяснилось, Элисон была права насчет скверной звукоизоляции: Нил слышал все, что Рене говорила Лисам за двумя стенами.

Он охотно остался бы в спальне, но Эндрю, уставший его ждать, жестом велел идти за ним и отправился на поиски Кевина. Нил со вздохом поплелся следом. Войдя на кухню без бинтов, он приготовился к бурной реакции. Ники в ужасе отпрянул, тогда как Аарон оглядел следы пыток с живым интересом. Дэн открыла рот, но вовремя спохватилась. Шок на лице Мэтта за долю секунды сменился гневом, Элисон поспешила отвести глаза. Рене наблюдала за товарищами с легкой улыбкой, готовая вмешаться, если кто-то нарушит слово. Единственным, кто это сделал, оказался Кевин, и вопрос, который он задал, тоже прозвучал вполне предсказуемо:

– Играть можешь?

– Да, – ответил Нил прежде, чем на Кевина успели зашикать. – Будет больновато, и, если «Панды» начнут жестить, у меня могут быть проблемы, но клюшку держать я могу. – В доказательство он показал Кевину сжатый кулак и напряг все силы, чтобы не поморщиться от прострелившей кисть боли. – Просто мне надо держаться поосторожней.

– Нет, – отрезала Дэн, – о следующей игре и думать забудь. Тренер ни за что не выпустит тебя на поле в таком виде. Нил, я подменю тебя. Рене еще разок поможет Элисон, да? – Рене кивнула в ответ. – Верь нам, мы справимся. А ты давай-ка приводи себя в порядок к полуфиналу.

Первым порывом Нила было возмутиться и заявить Дэн, что это несправедливо. Он пережил истязательства со стороны отца и Лолы не для того, чтобы отсиживаться в стороне, а команде сейчас нужны все силы. Однако, опустив взгляд на руки, Нил реалистично оценил свои возможности. Печально было признавать правоту Дэн, но он почему-то смирился с этим довольно легко.