Свита короля

– Удачи, – сказал Нил, а Мэтт чмокнул Даниэль в губы.

В итоге Нил и Мэтт поужинали вместе с Рене и Элисон в комнате девушек. Хотя выбранный Элисон фильм моментально забраковали, она все равно включила его вопреки всем принципам демократии. Кино было наискучнейшее, но по крайней мере помогло убить время. От последних пятнадцати минут слезливой мелодрамы и убогой актерской игры Нила избавил Кевин, готовый ехать на стадион. Эндрю уже ждал их у машины.

По прибытии в «Лисью нору» Кевин сразу пошел переодеваться, а Эндрю улегся на диван в комнате отдыха. Нил заколебался, решил пойти за Кевином, потом передумал. Обойдя диван сзади, он облокотился на спинку и посмотрел на Эндрю. Тот лежал, подложив одну руку под голову, а другой заслонял глаза от яркого света.

– Не хочешь с нами? – предложил Нил. Эндрю предсказуемо не удостоил его ответом, однако сдаваться так легко Нил не собирался. – Зачем ты вообще начал играть, если тебе влом тренироваться?

– Выбрал из двух зол меньшее.

С тех пор как Кевин стал повсюду появляться в компании Эндрю, репортеры постоянно обсасывали эту тему: Кевин Дэй, родившийся практически с клюшкой в руке, вырос в «Замке Эвермор» среди лучших из лучших, а Эндрю Миньярд научился играть в экси, отбывая срок в исправительной колонии для несовершеннолетних. Среди газетных вырезок в папке Нила была большая, на целую страницу, статья под идиотским заголовком «Принц и нищий», упор в которой делался на то, что их дружба – дело обреченное. Автор статьи называл отношение Кевина и Эндрю к игре взаимоисключающим и считал, что эта дружба долго не продлится – слишком уж разные у обоих происхождение и взгляды.

Эндрю попал в одно из лучших исправительных заведений Калифорнии и этим, по мнению Нила, был обязан Хиггинсу. Трудных подростков там перевоспитывали при помощи жесткой дисциплины и вовлечения в совместную деятельность, а это означало, что все обитатели колонии занимались командным спортом. Места для полноценного поля не хватало, но, как подтвердил в интервью сотрудник колонии, площадка в половину размера имелась. Игроки, отличившиеся высокими результатами и примерным поведением, регулярно выезжали в город на соревнования с местными командами.

Нил понимал выбор Эндрю между камерой и стадионом, хотя и сомневался, что среди всех видов спорта воспитанникам предлагали заниматься одним лишь экси. Эндрю выбрал экси не случайно. Логично было бы предположить, что его привлекал агрессивный стиль игры, но Эндрю стоял на воротах, где кулаками особо не помашешь. Когда Нил спросил его об этом, тот безразлично пожал плечами.

– Надзиратель сказал, что я буду вратарем, – произнес он. – Либо так, либо никак.

– Они боялись, что на поле ты кого-нибудь поломаешь?

Эндрю не ответил, и Нил счел это подтверждением своей догадки. Он попытался представить Миньярда на любой другой позиции и не смог.

– Наверное, это и к лучшему. Ты – наша последняя линия защиты, наша страховка от ошибок. Ты играешь как живешь, поэтому ты такой великолепный голкипер.

Услышав, как в коридоре открылась дверь, Нил поднял глаза. Кевин, уже полностью экипированный, пришел за ним, недовольный задержкой, и замер на пороге, увидев, что он и Эндрю заняты разговором. О том, что произошло в пятницу, Кевин его не спрашивал; возможно, он задавал вопросы Эндрю, но вряд ли тот стал бы что-то объяснять. Если верить Рене, об ориентации Эндрю не знал никто, кроме нее и Нила. Каким образом это сумел разглядеть Ваймак, Нил понятия не имел.

– Иду, – сказал Нил, не двигаясь с места.

Кевин жестом показал, что готов ждать не больше одной минуты, и вышел. Нил подождал, пока закроется входная дверь, и только тогда снова посмотрел на Эндрю.

– Я тоже стал нападающим не по своему выбору, – признался он. – В Малой лиге я был защитником. Рико помнит об этом, потому что я играл вместе с ним и Кевином. В «Воронах» он поставил меня в защиту.

Эндрю наконец заинтересовался настолько, что убрал руку с лица.

– В Малой лиге, говоришь? Я хорошо помню, как ты рассказывал, что впервые вышел на поле в Милпорте.

– Отчасти так и есть, – кивнул Нил. – Я умел играть в экси, просто не знал, как действовать в нападении. Я не хотел быть нападающим, но тренеру Эрнандесу защитники были не нужны, а я так сильно хотел играть, что просто не мог уйти. А сейчас я даже не представляю себя на какой-то другой позиции.

– Да ты скорее енот, чем лис, – после паузы заметил Эндрю.