Мама поневоле

– Надя – не больной ребенок, мы немного отстаем в развитии. А ты не суди всех по себе, – пожелала я напоследок подруге, подтолкнула ее к выходу и захлопнула перед ее носом дверь. 

Меня колотило так, что я не нашла ничего лучше, как отправиться в душ, чтобы успокоиться под горячими струями воды. Я дрожала так сильно, будто простояла на морозе несколько часов кряду. Вода не согревала меня. Все эти две недели я ходила сама не своя. Все надеялась, что спустя время вернусь к прежней жизни, забуду о той ночи и том человеке, но только вот проблеска что-то видно не было. Или я все видела и представляла в мрачных красках?

14. Ксения

По комнате разнеслась звучная трель входящего звонка, а на дисплее телефона высветилось имя Игната. Я знала, зачем он звонил. Наверное, снова будет требовать, чтобы я отдала долг. 

– Макс, пригляди за Надюшкой, – попросила я сына. 

Макс кивнул, а я вышла из комнаты, держа телефон в руках. Разговор не предназначался для детских ушей. Мой сын лишь с виду был маленьким мальчиком, но уже умел достаточно хорошо считывать мое настроение и не оставлял без внимания мое тревожное состояние. 

– Да, Игнат, – вместо приветствия начала я и приготовилась услышать его последующие слова. 

– Ксюша… – протянул он спокойным и ровным голосом. – Здравствуй, моя хорошая. Как дела? Как Макс? 

– Все нормально, Игнат. Ты звонишь узнать, как у нас дела или напомнить мне о долге?

Мне был крайне неприятен этот человек, но каждый раз я сохраняла подобие дружелюбного тона.              

– И о нем, в том числе. Я ведь давал тебе много времени вернуть деньги, не так ли? И долго, очень долго входил в твое положение. Но проценты растут, а мое терпение не резиновое...                          

Не было у меня лишних пятидесяти тысяч рублей! Ну вот не было, и потому я тянула время. Потому что это было неправильно. Я мать-одиночка с двумя детьми, а не бездонный денежный мешок. И, по сути, долг принадлежал мужу. С какой стати я должна возвращать деньги? Столько времени уже прошло... Игната я не могла назвать плохим человеком, бывало, он порывался помочь, но я сторонилась его помощи, а общества тем более. И на каждое мое твердое «‎нет» он лишь сильнее закручивал гайки и еще более рьяно требовал вернуть деньги. Как будто ждал, когда же я сломаюсь и приползу к нему раздвигать ноги. Но я не сломаюсь и не приползу.

– Игнат… – я закусила губу, но, быстро взяв себя в руки, продолжила спокойным и деловым тоном. – Месяц. Ты ведь давал мне месяц? – твердо спросила я.

– Он истекает через два дня. Если не придешь – сумма удвоится. Но можем договориться другим путём. Я приглашу тебя в ресторан, и там договоримся? – предложил он.   

– Я все отдам. На этом все. Ни в какой ресторан я не пойду, – помимо воли в голосе промелькнули стальные нотки.

– Как знаешь, Ксюша, – миролюбивым тоном приговорил Игнат. – Тогда жду денег, – сказал он и разъединил звонок. 

Могла бы и не выходить из кухни, разговор был коротким, а Макс бы ни о чем не догадался. В этот раз обошлось без кровопролития и прямых намёков на интим. Лишь косвенные, но такие я получала от него в последнее время часто, и дальше слов, слава Богу, ничего не заходило. Я прижала телефон к груди и тяжело вздохнула, вспоминая, куда дела визитку юриста, какую взяла у одной знакомой. Мне нужно обязательно проконсультироваться со специалистом, как правильно оформить расписку, чтобы этот мерзавец перестал давить на меня. Заодно и про Надю спрошу, точнее про ее объявившегося отца, какие шансы он имеет на мою девочку, если все же обратится в суд. Лишней эта информация для меня никак не станет в свете последних событий.

Задуматься о чем-то большем я не успела. Раздался звонок в дверь, и я поплелась в прихожую. Взглянула в глазок и недовольно сдвинула брови. За дверью стоял незнакомый мужчина. Я впервые его видела. В голове сразу пронеслась мысль, что это был человек Булатова или, что еще хуже, его адвокат или шестерка... Я со вчерашнего дня ни на минуту не забывала о мужчине. Это все больше походило на безумство, но исправить я ничего не могла. После долгих раздумий я приняла решение ничего о нем более не выяснять. И так было не по себе от тех сведений, которые рассказала мне Алина.

– Кто там? – спросила я. 

– Я от Булатова Глеба Александровича. Меня Павел зовут, – раздался мужественный бас за дверью.