Творения. Том IV

(3) Мы же войдем в самый покой, – мы, уверовавшие во Христа и наделенные дарами (благодати) Его. Они же не вошли в тот покой, согласно клятве, которую дал Он чрез Давида, говоря: Я поклялся в гневе Моем, не войдут в покой Мой (ср.: Пс. 94, 11).

(4-5) Суббота же и есть тот именно покой, о котором возвещено, ибо, когда в день седьмой совершены были все дела, сказано: покоиться заставил Бог в день седьмый дела все[244]. Поэтому если Евреи не упокоились, как и дела их, в седьмой день, то, очевидно, о них сказано: не войдут в покой Мой.

(6) Но субботний покой апостол поставил прообразом истинного и вечного покоя, почему и сказал: остается некоторым войти в него, – то есть уже не в тот покой (субботний), который служил преходящим прообразом, но в тот истинный покой, который преобразовательно был благовествован Евреям, но они не вошли, поелику не уверовали.

(7) А что должны быть две субботы: одна – прообраз, а другая – истинная, это видно из слов: опять другой день определяет «ныне» в устах Давида, говорящего после столького времени от того времени, когда дана первая суббота: «ныне когда глас Его слышите, не ожесточите сердец ваших», – как те, которые погибли в пустыне и не вошли в покой Его.

(8-10) Ведь если бы Иисус, сын Навин, давший им наследовать землю (обетованную), устроил бы их и дал им покой, то теперь (при Давиде) никоим образом не следовало бы говорить еще о покое какого-то другого дня, ибо, вот, Иисус дал им упокоение, введя их в обетованную землю, а они, между тем, не успокоились на этом совершенно, подобно Богу, совершенно почившему от дел Своих, если (раз) они находились в больших трудах и должны были долго воевать. Итак, если покой тот не стал упокоением, так как даже сам Иисус, давший им тот покой, трудился в сражениях, – если это так, то, говорю, есть и существует, и остается субботство Бога, Который дает упокоение входящим в него, как почил Сам Бог от Своих дел, которые совершил.

(11-13) Итак постараемся войти в оное упокоение, дабы кто по тому же примеру не впал в непокорность и неверие, ибо таким образом мы не войдем (в покой), подобно поколению людей, вышедших из земли Египетской: так как они отступили и были непокорны, то не вошли в покой (субботу) даже в самом прообразе[245], когда живо было слово Божие, которое дало обетование об истинной субботе (покое). И опять оно остро и проникает наказанием своим до требования и взыскания всего, что чтится в душе и в помышлениях сердца. И нет никакой твари невидимой, которая то есть была бы сокрыта от Него, поскольку все сокровенное предстанет обнаженным пред лицом Его в час Суда.

(14-16) Итак, мы имеем Первосвященника единого Иисуса Христа Сына Божия, Который не может не сострадать немощи нашей, которой искушаемся мы, содержащие исповедание Его и не колеблющиеся, ибо Сам Он искушен всеми страданиями тела благодаря воспринятой Им плоти. Потому будем подражать Ему, чтобы быть нам без греха по подобию Его, да приступим с дерзновением к Престолу благодати Его, то есть в самый час мздовоздаяния. Да снискиваем (снискаем) и милость Его, – разумей нашими молитвами о том, чтобы был с нами в час встречи нашей с диаволом.

Глава 5

(1) После того, как сказал о прообразе субботы, обращается к доказательству того, что и священники народа Израильского были поставлены в прообраз Сына. Ибо всякий, говорит, первосвященник, который из людей берется, то есть избирается и помазуется, за людей поставляется пред Богом, чтобы через него передавались им дары Божии, и чтобы он приносил пред Богом дары и жертвы, которые приносились за грехи их.

(2) И умеренно (немного), по своей немощи, он сострадал грехам, поскольку и сам облечен был плотью греха.

(3) И имел нужду как за народ, так и себя самого, и за грехи свои, приносить жертву.

(4) И не чрез похищение какое-либо принимал он священство, но как Аарон, которого избрал Бог посредством расцветшего жезла (ср.: Чис. 17, 1-5).

(5-6) Так и Христос не Сам совершил избрание Себя, но Давид уже наперед предсказал о том в словах: Сын Мой (еси) Ты, Я ныне родил Тебя (ср.: Пс. 2, 7), – и еще говорит: Ты (еси) священник во век по подобию Мелхиседека (ср.: Пс. 109, 4).

(7-8) И когда Он облечен был плотию во дни плоти Своей, по наступлении ночи, в которую предавался (Иудой врагам), молитвы и прошения со слезами и воплем сильным принес Тому, Кто мог Его спасти от смерти. И услышан был в молитвах Своих. Каким же образом был Он услышан, когда молил об освобождении Себя от смерти (Мф. 26, 39. Мк. 14, 35. Лк. 22, 44. Ин. 12, 27), – но не был освобожден от нее? Он желал, чтобы в Нем Самом совершилась воля Отца. И из этого открывалось ясно, что Он был Сын Божий, так как душу Свою полагал за тварей для исполнения благоизволения Пославшего Его. Ясно открывалось и послушание Его через тех, кто распяли Его. Потому, если сами распинатели оказываются свидетелями того, что был Он услышан, если, говорю, так, – то, следовательно, Он желал умереть и просил о том, чтобы совершилась воля Отца Его. Так же и прошения с сильным молением (воплем) приносил Он Тому, Кто мог спасти Его от смерти: не об освобождении от смерти молил Тот, Кто пришел для того, чтобы умереть, и не о воскресении после смерти просил Он, если это уже ранее было обещано Ему, – но за распинавших Его молился, чтобы они не подверглись за то смерти. И он услышан был в молитвах Своих, поскольку отверст был доступ к тому, чтобы распявшие Его могли получить жизнь. И Тот, Кто совершил это, то есть Кто до такого уничижения и страдания смирил Себя ради убийц Своих, Тот есть Сын Божий, – откуда и открылось, что услышан был, то есть именно из того, что пострадал, (благодаря чему) некоторые из убийц Его обратились и своим покаянием сделались проповедниками воскресения Его. А, может быть, и себя самого имел в виду апостол, когда говорил это о ближних своих.

(9) Итак, говорит, усовершившись, то есть все это совершив чрез послушание, Он сделался для нас виновником спасения вечного – вместо Адама, который непослушанием своим был для нас виновником смерти. Но не так, как воцарилась смерть Адама и над несогрешившими; жизнь же так не царит над неоправданными (Рим. 5, 13-14), – ибо, хотя Он и есть Податель жизни, но дарует ее только тем, кои повинуются, а не тем, кто отвращаются от Него.

(10) А назван Он Первосвященником не от людей, но от Бога, – и не по подобию Аарона назван, но по подобию Мелхиседека.

(11-12) Многие у нас речи должны быть сказаны вам о лице и свойствах этого самого Мелхиседека, – не потому, что это трудно для раскрытия и непонятно, но по немощи слуха вашего, и потому, что хотя вы должны быть (бы уже) учителями по давности времени, однако во время совершенства[246] вашего сказалась необходимость, чтобы мы, как детей, снова вас учили тому, какое (есть) начало слова Божия, и вы сделались младенцами, нуждающимися уже (опять) в молоке, а не в твердой пище.

(13) Всякий, кто в молоке имеет нужду для пищи, то есть у кого надежда спасения его и прибежища полагается в земных обетованиях закона, – тот неопытен в слове правды, то есть в распинании плоти нашей, посредством чего возвещается правда Божия.

(14) Совершенным же свойственна (есть) твердая пища, то есть страдание, написанное в новом Благовестии (Евангелии); и о тех (совершенных) сказано: приготовьте Господу народ совершенный (ср.: Лк. 1, 17. Мк. 1, 3. Ис. 40, 3), у которых чувства ими самими, а не законом, приучены, благодаря мерилу веры к различению добра и зла.

Глава 6