– А-а! Вот так-то! – Джейн подмигнула своим спутникам. – Никто ее не видел!
– Послушай! – Миссис Бентли схватила девочку за запястье. – Такие вещи нужно принимать на веру. Однажды и ты будешь такая же старая, как я. Тебе будут говорить то же самое: «О, нет, – будут говорить они, – эти стервятники никогда не были птичками колибри, эти совы никогда не были иволгами, эти попугаи никогда не были синими птицами!» Однажды ты станешь такой, как я!
– Нет, не станем! – заявили девочки. – Как такое может быть? – спросили они друг друга.
– Поживете – увидите, – сказала миссис Бентли.
А про себя подумала: «О боже, дети есть дети, старушки есть старушки, а между ними – пропасть. Они не представляют себе перемен, которых не могут увидеть».
– Твоя мама, – спросила она у Джейн, – разве ты не замечала, что с годами она меняется?
– Нет, – ответила Джейн, – она всегда такая же.
В самом деле, если изо дня в день живешь с кем-то бок о бок, люди не меняются ни на йоту. Когда они уезжают надолго, на годы, только тогда видишь разительные перемены. И она представила, как она семьдесят два года катит на ревущем черном поезде и, наконец, оказывается на платформе, и тут ей все кричат: «Елена Бентли, неужели это ты?»
– Я лучше пойду домой, – сказала Джейн. – Спасибо за колечко. Оно мне впору.
– Спасибо за гребень. Такой милый.
– Спасибо за фотографию маленькой девочки.
– Вернитесь… я вам их не дарила! – закричала миссис Бентли вслед им, сбегающим по ступенькам. – Они мои!
– Стойте, – сказал Том, догоняя девочек. – Отдайте!
– Нет уж, дудки! Она их украла. Они принадлежали другой маленькой девочке. Она их стащила. Спасибо! – прокричала Алиса.
Как она их ни увещевала, девчушки исчезли, как мошки в темноте.
– Мне очень жаль, – сказал Том, глядя с лужайки на миссис Бентли, и ушел восвояси.
«Они отобрали у меня колечко, гребень и фотокарточку, – думала миссис Бентли. – Я опустошена, опустошена! У меня взяли часть моей жизни».
Ночь она пролежала не смыкая глаз, в окружении сундуков и безделушек. Обведя взглядом аккуратные кипы и стопки всякого добра, игрушек и оперных плюмажей, она вопросила вслух:
– Неужели все это принадлежит мне?
Или же это изощренные уловки старой дамы, которая пытается убедить себя в том, что у нее было прошлое? Время проходит бесследно. Человек всегда живет в настоящем. Может, некогда она и была девочкой, но не сейчас. Ее детство прошло, и ничто не в силах его вернуть.