Чему, не знаю сам. Но я обязательно должен успеть.
12. Ева
— Тихо, тихо маленькая, — он вытянул веред руку и медленно приближался.
Кривая усмешка блуждала на губах. Он наслаждался моим страхом и глядя на то, как бегает взгляд по швабрам и вёдрам в поисках помощи или какой-то подсказки. Всё это такое сейчас ненужное, но возможно поможет спастись от этого мерзкого человека.
Его потное лицо, с гадким оскалом приближалось, руки тянулись. Напряженное тело словно готово к прыжку.
Что я смогу — ничего. Я ничего не смогу. Он больше, сильнее, хитрее. И он не один. Крикнет — сбегутся все.
— Нет, не подходи, — я срываюсь, но не кричу.
Не хочу зрителей. Потому что они не станут смотреть. Они помогут, только не мне, а ему.
— Ш-ш-ш. Не бойся, я буду ласков, обещаю. Очень, очень ласковый. Иди сюда. Я не сделаю больно, просто ты не должна дергаться. Не надо. Сделаешь хуже себе.
— Пожалуйста, отпустите. Я пойду, буду убирать. Мне сказали просто убирать.
— Да правильно, ты уберёшь. Потом. После того как я буду с тобой ласков. Никто не услышит никто, — он уговаривал, утешал.
Понемногу приближался, а я уже почти коснулась угла. На что-то наступила, оступилась. Там стояло ведро, оно упало и я увидела что-то в полутьме угла. Протянула руку и схватилась за ручку, потянула и на свет появились садовые ножницы.
— Оу, осторожно, красавица.
Это не остановило движение. Рыжий немного замедлился, но приближался. Его лицо в полутьме казалось очень страшным. Лицо убийцы.
Я схватила садовые ножницы обеими руками и дернулась, ткнула в пустоту, в приближающегося человека. И тогда улыбка его стала ещё гаже. Она натянулась до предела и стала не улыбкой вовсе, а гримасой, от которой жуть пробралась в эту подсобку. Предчувствие преступления уже витало в воздухе.
— Да, давай вот так, сопротивляйся. Ты заводишь меня ещё сильнее. Маленькая, сладенькая, — он растягивал слова, как будто уже получает удовольствие, — Не бойся. Я тебя просто трахну. Уже член мой хочет тебя, видишь, — он потрогал себя за член. Я увидела как джинсы его вздыбились как раз в том самом месте. — Он хочет тебе в ротик. И везде хочет. Давай.
Всё что угодно только не это. Всё моё тело восстало против этого положения. Оно готово было на любые действия. Я чувствовала в себе желание просто двинуть рукой и вставить эти ножницы ему в живот, так отвратительно было представить, что сейчас этот мерзкий член будет передо мной, перед глазами, перед лицом.
Хотела ткнуть, но не решалась всё медлила. А этот человек уже рядом, он на расстоянии вытянутой руки.
Движение, попытка. Не удержалась, споткнулась об ведро и начала падать. И чтобы не ударится, одну руку убрала с ножниц и в этот момент, рыжий схватил меня за запястье. Надавил и ножницы вывалились из пальцев.
— Вот так будет лучше, — он дернул меня на себя, потянул, обхватил руками, а потом оттолкнул и повернул к себе спиной, — ну что сучка, теперь ты получишь всё что я хотел тебе дать. Наслаждайся.