Я сцепил в объятьях, сжал. Тело хочет ещё, вспомнить, что это был не сон и повторить. Требует ласки, искренней, стыдливой.
— Я готовлю тебе завтрак, — проговорила Ева, заполняя собой всё моё пространство.
Своим нежным, душистым ароматом.
— Скоро пора будет ужинать.
Я смотрю в её лицо и не могу насмотреться.
— Ой, точно ужин.
— Это ты хорошо придумала, я сейчас могу съесть что угодно.
Всё что сейчас меня окружало, действовало расслабляющее. Чего требует тело и разум, всё здесь.
Потянул и придавил губами губы Евы. Обхвати, провёл языком по нёбу, немного помял сами губы. Ева обняла меня, сцепила пальцы на шее. И снова её маленькое стройное тело у меня в руках. И вот уже пробуждение чего-то необычного, ещё непривычного и такого сладкого.
Еще неизвестное. Только вот сейчас, впервые узнаваемое. Не помню, чтобы когда-то я испытывал такое чувство. Забыл. Совсем забыл.
Плечи напряглись в обхвате, придавили к груди стройное тело. С жадностью голодающего я прижался животом, пахом, всем своим телом к телу Евы. Толкнул её на стол и не почувствовал сопротивления.
В комнате… зазвонил мой телефон.
Мы замерли как памятник. Переплетённые. Прижатые друг к другу.
Остановилось всё, что могло остановится. Поцелуй, желание, движение.
Замерла на груди Евы моя ладонь. Губы отпустили губы.
Я склонил голову, нехотя освободил из объятий Еву и вышел из кухни.
Всё. Кончилось.
Через две минуты я заглянул в кухню уже одетый.
— Ужинай без меня.
Последний взгляд — на покрасневшие от поцелуя губы.