Официальный любовник

– Нет, – она наклоняется над столом и отставляет попку, – мы с Малиновской хотим устроить себе девичник в клубе, ты не против?

– Не против, – заглядываю в вырез блузки.

– Знаешь, я никогда не занималась сексом в кабинете на столе. Ну как в этих пошлых дешевых порнороманах, где босс дерет секретаршу.

А я занимался, как вспомню, как выдрал бывшую на столе в старом офисе, так вздрогну. И все из-за чертовых духов как у Виолы, от которых меня повело.

– Я тоже не занимался, – откидываюсь в кресле, – и думаю, не стоит начинать. Я потом работать тут не смогу, все время буду представлять тебя без одежды.

– Буду польщена, – Марина обходит стол и садится на его край передо мной, широко раздвинув ноги так, что юбка задралась на бедрах, давая мне возможность оценить полупрозрачные черные трусики.

– Марин, давай дома, – встаю и нависаю над ней, втягивая свежий аромат фрезии.

А вообще, можно влюбить себя насильно, ну, если хорошенько постараться? Хочу быть счастливым.

– Попался, – Марина обнимает меня за грудь и крепко прижимается, обхватив ногами, – поцелуй.

Наклоняюсь и впечатываюсь в губы, накрашенные блеском с привкусом вишни. Ее нежные пальчики скользят по моей шее и перебирают волосы, пока мы целуемся. Закрываю глаза и гоню прочь все сомнения, вот оно мое настоящее.

Дверь открывается и сразу с грохотом захлопывается. На долю секунды я улавливаю темные длинные волосы, белую рубашку и брюки.

Виола.

Марина даже не дергается, продолжает целовать меня в шею и запускает пальчики под рубашку.

– Хватит, – убираю ее руки, – тут не место.

– Ты начальник, тебе все можно, – томно нашептывает она мне в шею, – и мы могли бы закрыть дверь, чтобы никто любопытный больше не зашел.

– Мне нужно работать, – снимаю любовницу со стола и одергиваю на ней юбку. Появление Виолы как ушат ледяной воды, все возбуждение сразу ушло.

– Ладно, – Марина разочарованно застегивает пару верхних пуговиц, – пойду еще с Ви поздороваюсь тогда, – быстро чмокает меня в щеку и скрывается из кабинета.

Глава 30. Виола

Надо было сказать чертову правду.

Как же я жалею, что струсила.