Официальный любовник

Илья.

Весь в синяках и ссадинах, земле и разорванной майке.  Но такой спокойный и задумчивый, что я даже не дергаюсь от увиденного физического урона. Тихонько поднимаюсь с груди Яра и выбираюсь из постели, чтобы подойти к Илье.

– Идем, – тихо шепчу ему, и мы за руки выходим на кухню, – ты как?

– Нормально, – Илья сжимает и разжимает кулаки, рассматривая запекшуюся на них кровь, – набил морду Роману, поругался с твоим отцом.

– Давай я посмотрю, – нахожу в кухонном ящике аптечку и извлекаю из нее бутылочку с перекисью водорода и вату.

– Все в порядке? – Илья с тревогой осматривает меня и останавливается на животе.

– Да, все нормально, – я расплываюсь в улыбке, вся эта осторожная забота и отношение как к хрустальной вазе одновременно и забавляет и очень льстит.

– То, что несет Роман – бред. Виола, мы можем жить, как хотим. Мы взрослые люди. И я за это буду бороться, знаю и Яр тоже. Главное, чтобы ты не поддавалась этим уговорам.

– Илья, вы теперь моя семья и точка. Если родители не хотят видеть меня такой – это их право. Но и я имею право жить дальше без оглядки на их мнение. Все кончено, между мной и семьей полный разрыв.

– Это к лучшему.

– Я знаю, – присаживаюсь рядом и начинаю стирать пропитанной раствором ватой, кровь, – и тебе нужно подумать, что ты скажешь своим родителям, Илья. У меня болит сердце, когда я думаю о том, что они могут от тебя отвернуться из-за меня. Они же так тебя любят сейчас, но если узнают, все закончится.

– Я скажу правду, – упрямится он.

– Подумай, им не обязательно знать все на самом деле.

– Обязательно, Ви. И у них тоже будет выбор, принимают ли они меня таким, какой я есть. У нас будет ребенок, их внук.

– А если они откажутся?

– Их право, – Илья усаживает меня к себе на колени и поглаживает по животу, – тогда у них не будет шанса познакомиться с нашим чудом. Твои родители лишили себя этого. А у моих будет выбор, последовать их примеру или нет. Мы живем в современном мире, Ви. Вон на востоке разрешен гарем и четыре жены. А у нас вот так.

– Гарем, – я прыскаю со смехом, – неожиданное определение нашей семьи, но мне нравится.

– Гарем? – заспанный Яр шлепает по кухне голыми ногами и нажимает на кнопки на кофемашине.

– Прикинь, – Илья смеется мне в волосы.

Глава 47. Яр