Ему слова не давали, именно это и хотел сказать Прокофьев, строго глянув на него.
– Кто забрал?
– Которые закапывали… Двое их было.
– Точно двое? Не трое, не четверо?
– Никифоровна двоих видела… Она, правда, видит плохо, катаракта у нее. Лиц не рассмотрела, но то, что их было двое, разглядела.
– И в машину двое садились. Джип там стоял. – Сережкин махнул рукой куда-то в сторону от дороги, которая шла из райцентра. – Следы остались, и от колес, и от ног. Свежие следы. Мы трогать не стали, вашим криминалистам оставили.
– А почему решили, что джип стоял?
– Колеса. Ширина профиля двести семьдесят – двести восемьдесят миллиметров, такие колеса только у внедорожников.
– Замерял или на глаз определил?
– Замерял. На глаз… Еще следы ботинок сорок третьего и сорок четвертого размеров у ямы имеются. С четким таким протектором ботинки.
– Дмитрий Романович, ты слышишь? – обращаясь к Бутенкову, спросил Прокофьев.
– Займемся, обязательно займемся, – кивнул следователь, глядя на труп, который осторожно вытаскивали из ямы.
Бутенков, казалось, и не замечал Прокофьева, но стоило ему только повернуть в сторону, куда указал Сережкин, встрепенулся и шагнул вправо, преграждая ему путь. Он ничего не сказал, но все было ясно без слов. Пусть сначала криминалист осмотрит место захоронения, а оперативники – во вторую очередь. Тем более что местные полицейские уже потоптались по следам.
А мужчина Бутенков крупный, на вид внушительный, но Прокофьева остановило другое – уважительное к нему отношение. Сколько лет они вместе, сколько дел совместно раскрыто.
Прокофьев улыбнулся, вскинув ладони на уровень плеч. Из уважения к боевому товарищу он готов повременить. Сережкин понял все правильно.
– Я осторожно там осматривал, – оправдываясь, сказал он.
– И двоих насчитал? – даже не глянув на него, спросил Бутенков.
– Ну да. Они сначала из машины вышли, носки ног в одну сторону повернуты, а когда садились – в другую. И у багажника натоптано. Они труп на землю не опускали, сразу понесли.
– Так, может, и не было там трупа.
– А вес? Они тяжесть несли – следы от ботинок до самого места захоронения тянутся. На черный груздь наступили, он всмятку.
ebooksa